| Схемы даже самых гениально закрученных криминальных банкротств укладываются в одну простую формулу: ты кому-то дал денег, а этот кто-то их не возвращает и говорит: «знаешь, я денег не имею, процедуру банкротства затеял, прости, бро». Одно дело, когда человек возвращает долг частями, а в данном случае, у должника и намерения нет отдавать деньги, и, поскольку он банкрот, то и ничего и никому не должен. Не важно, кому не должен: банку, государству, партнёрам по бизнесу, соседу, другу. В любом случае, это несправедливо.
https://www.facebook.com/zakonia/videos/293401811478024/
Практика vs Теория
В УК предусмотрено наказание за фиктивное и преднамеренное банкротства. Фиктивное банкротство – это заведомо ложное объявление себя банкротом, а преднамеренное банкротство – это осуществление действий, которые делают невозможной дальнейшую финансово-хозяйственную деятельность, а, значит, расчет с кредиторами. По сути, это один из видов мошенничества, выделенный в отдельную статью с целью упрощения правоприменения. На практике же всё стало только сложней, поэтому статьи толком не работают. Нужно потратить немало времени и усилий, чтобы получить доказательства, что кто-то заведомо ложно банкротил предприятие, выводил активы. Проще полиции возбудить дело по 159 статье «Мошенничество» и в её рамках вести следствие, а не возбуждать экзотическую статью о фиктивном либо преднамеренном банкротстве.
Цена вопроса
Данные нашего эксперта, доцента департамента «Менеджмента» Финансового университета при Правительстве РФ, Председателя комиссии по антикризисному управлению Комитета по безопасности предпринимательской деятельности ТПП РФ Валерия Алферова подтверждают проблемы с правоприменением по статьям о банкротстве. Так вот, в 2016 году всего 17 человек были привлечены по ним к уголовной ответственности, хотя еще в 2015 таковых было 70. Арбитражные управляющие в прошлом году выявили признаки преднамеренного банкротства в 1636 случаях, фиктивного – в 44. Это где-то 20-30% от всех предприятий и организаций, которые проверялись на предмет криминальных банкротств.
То есть, до уголовных дел доводится небольшое количество случаев. По статистике на долю криминальных банкротств приходится 0,13% от всех экономических преступлений. В стоимостном выражении – 50 миллиардов из 400 миллиардов рублей общих потерь от экономических преступлений по данным МВД. Надо признать, что это достаточно большая сумма.
Мы строили, строили…
По данным Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, почти две трети банкротов — из области розничной торговли, строительства и коммерческих услуг. Не знаю, как торговля и услуги, но строительство знатно отметилось на ниве афёр и мошенничества с деньгами дольщиков. Мы думали, что вал преступлений в сфере долевого строительства канул в Лету, но рассказанная в эфире радиоверсии «ЗАКОНИИ» история слушательницы опровергла наш оптимизм. Если коротко: ЖСК решил построить дом, нанял подрядчика, тот вместо того, чтобы завершить строительство, банкротит предприятие вместе с долгами этому ЖСК, передаёт право требования третьему лицу, через которое пытается теперь взыскать долг с кооператива. Видимо, ситуация оказалась настолько серьезной, что члены кооператива записали видеообращение на антикоррупционный канал «ЗАКОНИИ». Разумеется, мы стали разбираться. В этой истории оказался столь лихо закрученный сюжет, что его с лихвой хватило бы на приличный детектив. Ну, как приличный – объемистый. Тут тебе и гордость нации – академики РАН, и, как говорят итальянцы, mia famiglia (в смысле, моя семья), задумавшая и провернувшая схему с целым каскадом цессий, и судья, которая называла представителей famiglia – il nostro подрядчик. На детектив, мы, конечно, не замахнулись, но внушительное журналистское расследование провели. Почитайте, будет интересно. |
