Тонкости квалификации

Автор комментария к статье Дмитрия Алексашина и Артема Саркисяна «На уровне рекомендательных норм» (см.: «АГ». 2019. № 22 (303)) обосновывает свою позицию относительно понятия «восстановление информации», имеющего большое значение для квалификации преступлений в сфере компьютерной информации, которая расходится с подходом, обозначенным в статье, и приводит в подтверждение своей аргументации примеры из судебной практики.

Авторы статьи оспаривают подход правоприменителя, согласно которому возможность восстановления информации не имеет значения для квалификации деяния, предусмотренного ст. 272 УК РФ, как уничтожение компьютерной информации. Однако считаю, что с их доводами в данной части согласиться нельзя.

Высказывая критику по поводу дефиниции соответствующего определения («уничтожение информации»), приведенного в Методических рекомендациях по осуществлению прокурорского надзора за исполнением законов при расследовании преступлений в сфере компьютерной информации, утвержденных Генпрокуратурой России (далее – Методические рекомендации), авторы, по всей видимости, вкладывают в понятие «восстановление информации» иной, нежели правоприменитель, смысл.

Само слово «восстановить» означает привести в прежнее состояние, возродить, возобновить, воспроизвести¹. Соответственно, пытаться восстановить можно только такую информацию, которая предварительно была уничтожена. В противном случае необходимость восстановления теряет смысл. При этом восстановление информации, как правило, связано с определенными финансовыми и временными затратами потерпевшего, что и предопределяет общественную опасность данного вида преступного посягательства.

Как известно, особенность компьютерной информации заключается в ее относительно простых пересылке, преобразовании, размножении. Соответственно, удаление информации с конкретного носителя, как и физическое уничтожение самого носителя, может как привести к уничтожению информации, так и не повлечь соответствующего последствия. Последнее имеет место, например, когда после удаления информации в распоряжении владельца остается ее копия, идентичная оригиналу.

При этом, вопреки мнению авторов статьи, гипотетическая возможность восстановления уничтоженной информации существует всегда. Для наглядности приведу конкретный пример из судебной практики. По приговору Тюменского областного суда С. был осужден по п. «а» ч. 4 ст. 290 и ч. 2 ст. 272 УК РФ. Его действия выразились в том, что он, являясь администратором автоматизированной информационно-поисковой системы (АИПС), как инженер-программист регионального отдела информационного обеспечения, наделенный высшим уровнем доступа в сеть, произвел незаконное удаление информации о совершении рядом лиц административных правонарушений и лишении их права управления, за что получил от указанных лиц денежное вознаграждение в качестве взятки². В связи с приведенным примером возникает вопрос: есть ли в данном случае возможность восстановить удаленную информацию? Ответ, безусловно, должен быть положительным, так как помимо уничтоженной информации существуют также судебные решения и материалы административных производств по каждому из указанных правонарушителей. Однако это вовсе не означает, что при этом можно вести речь о покушении на преступление, предусмотренное ст. 272 УК РФ, поскольку информационная система в том целостном виде, в каком она находилась до момента вмешательства виновного лица, перестала существовать. Для ее восстановления, т.е. приведения в состояние, предшествующее преступному посягательству, необходимо заново вводить удаленную информацию в информационную базу, так как наличие в данном случае какой-либо идентичной оригиналу копии последней из приведенного судебного решения не усматривается. При таких обстоятельствах совершенно правильно утверждать, что часть информации в результате неправомерного доступа была уничтожена. При этом, как справедливо отмечено в Методических рекомендациях, не имеет значения, существует ли у владельца объективная возможность восстановить такую информацию или нет. Главное, что владелец в результате неправомерного доступа к компьютерной информации в принципе столкнулся с необходимостью ее восстановления.

В этой связи считаю необходимым остановиться на обстоятельствах уголовного дела, изложенных в приговоре Нововятского районного суда г. Кирова от 5 марта 2013 г. (дело №1-8/2013). Данным решением суда авторы статьи иллюстрируют порочную, с их точки зрения, практику привлечения к уголовной ответственности за оконченное преступление, предусмотренное ст. 272 УК РФ, лица, удалившего информацию в условиях, когда у потерпевшего существует возможность полного восстановления потерянных данных из резервной копии. Как представляется, такое подкрепление позиции авторов статьи неудачно. Дело в том, что обстоятельства преступления, которое рассматривал Нововятский районный суд г. Кирова, изложены в статье некорректно. На самом деле, как было установлено приговором суда, полное восстановление потерянных в результате неправомерного доступа Н. к компьютерной информации данных из резервной копии оказалось невозможным в силу того, что часть информации была уничтожена до запуска процедуры резервного копирования. При этом восстановление утраченной информации потребовало материальных затрат и дополнительного времени. В частности, из-за того, что информация за один из рабочих дней в базе данных не сохранилась, по приказу директора потерпевшей организации ряд сотрудников были выведены на работу в выходной день и занимались повторным введением утраченной информации в систему, что называется, вручную, т.е. вновь вносились данные через оболочку программы 1С. При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу о том, что в действиях Н. усматриваются признаки оконченного состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 272 УК РФ, поскольку часть информации была уничтожена виновным и, как следствие, потребовалось ее восстановление.

¹ Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь трудностей русского языка. М.: Рольф, Айрис-пресс, 1998. С. 75.

² См.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 30 января 2009 г. № 89-008-88.