Что такое смарт-контракт?

Окончание.
Начало в «АГ» № 11 (292)

В современном мире информационные технологии занимают ведущее место: практически каждый процесс как системное ведение учета или элемент производства автоматизируется. С появлением технологии блокчейн оптимизация процессов совершения деловых сделок стала возможной и привела к появлению такого понятия, как смарт-контракт. В данной статье рассматриваются понятие данного контракта, его технология и основные элементы, анализируются сферы применения, а также выявляются главные преимущества и недостатки.

Читайте также комментарии к данному материалу адвоката КА МКА «СЕД ЛЕКС», выпускника 1-го потока BCL Валерии Аршиновой, управляющего партнера юридической технологической компании «Симплоер» Антона Вашкевича и старшего юриста компании GMT Legal, LLM университета Гронингена, преподавателя программы дополнительного образования BCL, члена палаты налоговых консультантов Вероники Вовк.

Внедрение смарт-контрактов в бизнес и в госсектор¹

Давайте на мгновение перенесемся на десять лет вперед в 2029 г. Штатный юрист согласовывает текст договора не только с техническим и финансовым отделом, но и с отделом информационной безопасности.

Договор все так же содержит огромное количество непонятных обычному человеку терминов, только теперь они написаны языком программного кода. Контракт-программа записана в блокчейне – распределенном реестре данных, изменить или подделать которые никто не может.

Исполнение сделки больше не зависит от воли сторон: руководитель теперь не определяет, оплачивать поставку или нет. Деньги автоматически списываются со счета покупателя после поступления подтверждения о получении товара.

Как сейчас у нас отключают интернет или телефон из-за неуплаты, арендатор, просрочивший платеж, не может попасть в арендуемое помещение.

Страховые компании перечисляют деньги в течение 5 минут после аварии.

Судьи больше не загружены тысячами однотипных дел, они могут уделить время действительно важным спорам.

И когда в 2029 г. будут писать обзорную статью про то, как все начиналось, назовут две знаковые даты в истории российского законотворчества, которые положили начало этому прекрасному новому миру.

26 июля 2017 г. – дата принятия закона о введении в гражданский оборот договора условного депонирования (эскроу) и счета эскроу.

18 марта 2019 г. – дата принятия изменений в Гражданский кодекс, касающихся автоматического исполнения контракта – «смарт-контракта».

«По договору счета эскроу банк (эскроу-агент) открывает специальный счет эскроу для учета и блокирования денежных средств, полученных им от владельца счета (депонента) в целях их передачи другому лицу (бенефициару) при возникновении оснований, предусмотренных договором счета эскроу».

С 1 октября 2019 г. вступят в силу изменения в ст. 309 ГК РФ:

«Условиями сделки может быть предусмотрено исполнение ее сторонами возникающих из нее обязательств при наступлении определенных обстоятельств без направленного на исполнение обязательства отдельно выраженного дополнительного волеизъявления его сторон путем применения информационных технологий, определенных условиями сделки»;

И это параллельно с революционными изменениями в ст. 160 ГК РФ:

«Письменная форма сделки считается соблюденной также в случае совершения лицом сделки с помощью электронных либо иных технических средств, позволяющих воспроизвести на материальном носителе в неизменном виде содержание сделки, при этом требование о наличии подписи считается выполненным, если использован любой способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю».

Изменения революционные, потому что:

Во-первых, законодатель сознательно избегает термина электронная подпись, потому что его значение сильно уже, чем «способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю».

Во-вторых, из п. 2 ст. 160:

«Использование при совершении сделок факсимильного воспроизведения подписи с помощью средств механического или иного копирования, электронной подписи либо иного аналога собственноручной подписи допускается в случаях и в порядке, предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон» исключили понятие электронной подписи.

Это означает, что договор, подписанный электронной подписью (даже неквалифицированной), не требует предварительного подписания на бумаге рамочного соглашения об использовании электронной подписи.

Таким образом, все юридические предпосылки государством уже созданы, осталось только реализовать, внедрить, набить несколько шишек и научиться работать с «самоисполняющимися» контрактами.

Что касается реализации, уже сейчас несколько команд и все крупные банки разрабатывают системы, которые в будущем (скажем, в 2029 г.) мы назовем смарт-контрактами.

Потребность во внедрении очевидна – прямые убытки предприятий от задержек оплаты исчисляются миллиардами. Снижение рисков неизбежно приведет к снижению стоимости продукции, а следовательно, к росту продаж и росту экономики в целом.

Переход на умные контракты позволит «по пути» решить еще одну глобальную проблему российского бизнеса – бумажный документооборот. На сегодняшний день 99% российских компаний все еще работают с бумагой. Но смарт-контракты на бумаге не работают.

По данным официальной статистики на 2012 г., ущерб российской экономики только от использования бумажного документооборота составил 900 млрд руб. за год. Думается, что к 2019 г. эта цифра уже перевалила за триллион и будет расти. Отчего очень уж хочется поскорее в 2029 г.

Смарт-контракты и Legal Tech²

Процессы цифровизации все активнее проникают в повседневную жизнь. Многие процессы, которые раньше реализовывались на бумаге, плавно перетекают в электронную форму. Не стала исключением и юридическая сфера. На смену бумажным договорам приходят цифровые смарт-контракты, а большая часть рутинной работы юриста уже сейчас может быть автоматизирована путем использования различных Legal Tech продуктов.

Термин «смарт-контракт» появился около 20 лет назад. Впервые его использовал специалист по информатике криптограф Ник Сабо (Nick Szabo), который тогда был аспирантом Вашингтонского университета. Ник определил смарт-контракты как набор обещаний, выраженных в цифровом виде, включая протоколы выполнения сторонами этих обещаний³. В качестве «примитивного предка смарт-контрактов» он указал на вендинговые автоматы, которые без участия человека со стороны продавца способны заключать и исполнять сделки по купле-продаже различной продукции. Такой подход к определению смарт- контрактов можно назвать «широким», так как он не связывает возможность создания и реализации смарт-контрактов с какой-то определенной технологией.

Позднее, с появлением и распространением блокчейн-технологий, появился другой подход к определению смарт-контрактов. Под ними стали понимать алгоритмические программы, которые функционируют на платформе blockchain⁴. Такой подход к определению смарт-контрактов можно назвать «узким», так как он ограничивается только такими смарт-контрактами, которые создаются с помощью блокчейн-технологий.

В любом случае особенностью смарт-контрактов является их способность полностью или частично исполняться автоматически без участия человека. Смарт-контракт может, например, перечислить криптовалюту с одного кошелька на другой при наступлении определенного события (истечение времени, повышение или понижение курса валюты ниже или выше заданной отметки и т. п.) или внести какую-либо запись в распределенный реестр. Эта особенность смарт-контрактов дала повод для заявлений о том, что вскоре они полностью заменят традиционные бумажные договоры.

К счастью, ажиотаж, вызванный бурным ростом курса криптовалют, прошел, и оценки экспертов стали носить более осторожный и взвешенный характер.

Так, в одном из последних исследований отмечается, что следует различать смарт-контракт как компьютерный код и смарт-контракт как гражданско-правовой договор (правоотношение). В виде смарт-контракта может быть заключен практически любой гражданско-правовой типовой договор, который отвечает присущим смарт-контракту признакам. В этом смысле смарт-контракт не является договором купли-продажи, подряда, поставки, мены и т. п. Иными словами, смарт-контракт не относится ни к меновым, ни к алеаторным договорам⁵.

С технической точки зрения смарт-контракты – это лишь одно из проявлений глобального процесса цифровизации юридической деятельности. Последние пару лет как грибы после дождя появляются все новые и новые сервисы, автоматизирующие анализ нормативно-правовых документов и материалов судебной практики, подготовку юридических документов, заключение договоров, подачу искового заявления в суд и т.п.

Последним трендом в сфере цифровизации стало использование искусственного интеллекта для предиктивного анализа и предсказания исхода конкретного дела с большей или меньшей степенью вероятности. И хотя вопрос о том, что можно называть искусственным интеллектом, до сих пор не получил однозначного ответа, многие разработчики громко заявляют о том, что уже его использовали в своих продуктах.

Имеет место и скептическая точка зрения. Так, например, высказываются сомнения в возможности полной цифровизации права в связи с многозначностью языковых конструкций, используемых при формулировании правовых норм⁶.

В другом источнике автор обращает внимание на этические аспекты применения цифровых технологий для решения реальных юридических вопросов. Ведь беспристрастность искусственного интеллекта может быть не вполне адекватной с человеческой точки зрения. В качестве примера приводится реальный пример использования ИИ для найма персонала, в котором искусственный разум, проанализировав большое количество резюме, пришел к выводу, что мужчины являются более подходящими кандидатами, и стал отдавать предпочтение кандидатам на вакансию, исходя из полового признака, что противоречит этическим и правовым нормам большинства современных государств⁷.

Понятно, что подобные проблемы – это проблемы переходного периода. Конечно, искусственный интеллект можно и нужно дорабатывать, в том числе добиваясь соответствия его алгоритмов этическим и правовым нормам.

Процесс развития технологий ускоряется с каждым годом. Несмотря на присутствие на рынке откровенно сырых продуктов, есть и такие, которые вполне готовы к их использованию в реальной юридической работе.

В целом есть все основания полагать, что Legal Tech вообще и смарт-контракты в частности сделают жизнь юристов и обычных людей легче, проще, а потому – приятнее!

¹ Материал подготовлен CEO Legium, преподавателем программы дополнительного образования BCL Иваном Хаустовым. – Прим. ред.

² Материал подготовлен канд. юрид. наук, выпускником-экспертом программы дополнительного образования BCL Ефимом Казанцевым. – Прим. ред.

³ Nick Szabo. Smart Contracts: Building Blocks for Digital Market / Szabo N. // 1996, http://www.fon.hum.uva.nl/rob/Courses/InformationInSpeech/CDROM/Literature/LOTwinterschool2006/szabo…

⁴ См., например: Gaеtan Guerlin. Considérations sur les smart contracts. Dalloz IP/IT. Droit de la propriété intellectuelle et du munérique. 2017 octobre. № 10. P. 512–513.

⁵ Ефимова Л.Г., Сиземова О.Б. Правовая природа смарт-контракта // Банковское право. 2019. № 1. С. 23–30.

⁶ Иванов А.А. О глубине машинизации права // Закон. 2018. № 5. С. 35–41.

⁷ Авакян Е.Г. Искусственный интеллект в юриспруденции // 19.02.2019. Видеосеминар. СПС «КонсультантПлюс».