Изучить теорию и практику

Оглашение показаний свидетелей по уголовному делу, не явившихся в судебное заседание: подход ЕСПЧ

В статье проанализирована практика Европейского суда по правам человека (далее – ЕСПЧ), а также уголовные дела, рассмотренные в России. Особое внимание автор уделяет проблеме анонимных свидетелей. В заключительной части содержатся рекомендации, как действовать защите, чтобы в полной мере реализовать свое право допрашивать свидетелей, дающих показания против обвиняемого. Светлана Гарсиа АДВОКАТ АП САНКТ-ПЕТЕРБУРГА, ГРУППА ПРОЕКТА EVIDENCE SAKHALIN-2018 ПРАКТИКА ЕСПЧ Определяясь с темой, я руководствовалась актуальностью и распространенностью в Российской Федерации проблемы оглашения в судебном заседании показаний неявившегося свидетеля, а также тем, что на сегодняшний день Европейским судом по правам человека уже рассмотрено немало жалоб осужденных лиц, в отношении которых национальными судами было нарушено предусмотренное ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Европейская конвенция) право на справедливое судебное разбирательство, а именно были нарушены требования подп. (d) п. 3 ст. 6 Европейской конвенции, гарантирующего каждому обвиняемому в совершении уголовного преступления право допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены. Полагаю необходимым прояснить автономное значение термина «свидетель» в прецедентной практике ЕСПЧ. Как следует из опубликованного ЕСПЧ Руководства по статье 6 Конвенции1 , термин «свиответы на свои вопросы сторона защиты предполагает услышать в судебном заседании, однако свидетели по тем или иным причинам уклоняются от явки в суд. ЕСПЧ неоднократно указывал в своих постановлениях на то, что на национальные суды возложено обязательство по принятию обоснованных и достаточных мер для обеспечения явки в судебное заседание свидетелей по уголовному делу. Вместе с тем из анализа уголовных дел, рассмотренных в Российской Федерации, явно следует, что суды не всегда исполняют это обязательство надлежащим образом и не прикладывают серьезных усилий для обеспечения явки в судебное заседание свидетелей, ограничиваясь лишь направлением им повесток по имеющимся в деле почтовым адресам либо звонками на их мобильные телефоны. После нескольких таких безуспешных попыток суды, как правило, по ходатайству государственного обвинителя оглашают показания свидетелей, которые были даны ими на стадии предварительного расследования по делу и не были и не могли быть оспорены стороной защиты. Еще сложнее обстоят дела со свидетелями, являющимися иностранными гражданами, показания которых в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ могут быть оглашены в судебном заседании лишь при наличии в материалах дела сведений об их отказе явиться по вызову суда. Прежде всего, иностранные граждане не всегда владеют русским языком, и отсутствие переводчика может послужить препятствием для составления текста извещения о дате и времени судебного заседания на иностранном языке, а также для телефонного звонка свидетелю. Кроме того, иностранные граждане могут не иметь либо желания явиться в судебное заседание, либо финансовой возможности для этого, однако зачастую они не информируют об этом российские суды, игнорируя повестки, которые им направляются. Суды же оглашают показания свидетелей, ссылаясь на то, что приняли достаточные меры для обеспечения их явки. При этом суды не всегда устанавливают обоснованность отсутствия свидетелей, как того требует ЕСПЧ6, и отказывают в удовлетворении ходатайств стороны защиты о повторном вызове свидетелей и их допросе в судебном заседании. Именно такая ситуация сложилась в 2014 г. в Йошкар-Олинском городском суде, когда детель» включает в себя, помимо свидетелей в их классическом понимании, также и сообвиняемых (см., например, постановление ЕСПЧ по делу «Трофимов против Российской Федерации» (Trofimov v. Russia) от 4 декабря 2008 г. № 1111/02, п. 37), потерпевших (Постановление ЕСПЧ по делу «Владимир Романов (Vladimir Romanov) против Российской Федерации» от 24 июля 2008 г. жалоба № 4146/02, п. 97) и экспертов (Постановление ЕСПЧ по делу «Дорсон против Нидерландов (Doorson v. the Netherlands)» от 26 марта 1996 г., п. 81–82). В своей практике ЕСПЧ четко сформулировал основные принципы подп. (d) п. 3 ст. 6 Европейской конвенции, которые сводятся к следующему: — прежде чем обвиняемый может быть осужден, на публичном заседании в его присутствии должны быть представлены все доказательства против него, с тем чтобы соблюсти принцип состязательности2; — должна быть веская причина для неявки свидетеля в судебное заседание3 ; — если обвинение основывается только или главным образом на показаниях человека, которого заявитель не мог каким-либо образом допросить на этапе расследования либо в ходе судебного заседания, права защиты ограничены в большей степени, чем допустимо ст. 6 Европейской конвенции (так называемое единственное или решающее правило); — учитывая место, которое занимает право на справедливое отправление правосудия в демократическом обществе, любые меры, ограничивающие права защиты, должны являться строго необходимыми4; — возможность очной ставки обвиняемого с важным свидетелем в присутствии судьи является существенным элементом справедливого судебного разбирательства5. РОССИЙСКАЯ ПРАКТИКА Согласно законодательству РФ сторона защиты имеет возможность ознакомиться с показаниями свидетелей обвинения лишь по окончании предварительного расследования в ходе ознакомления с материалами дела и, соответственно, именно в этот момент у нее могут появиться те или иные вопросы к свидетелям. С учетом того, что очные ставки между обвиняемыми и свидетелями во многих случаях не проводятся,

ответы на свои вопросы сторона защиты предполагает услышать в судебном заседании, однако свидетели по тем или иным причинам уклоняются от явки в суд. ЕСПЧ неоднократно указывал в своих постановлениях на то, что на национальные суды возложено обязательство по принятию обоснованных и достаточных мер для обеспечения явки в судебное заседание свидетелей по уголовному делу. Вместе с тем из анализа уголовных дел, рассмотренных в Российской Федерации, явно следует, что суды не всегда исполняют это обязательство надлежащим образом и не прикладывают серьезных усилий для обеспечения явки в судебное заседание свидетелей, ограничиваясь лишь направлением им повесток по имеющимся в деле почтовым адресам либо звонками на их мобильные телефоны. После нескольких таких безуспешных попыток суды, как правило, по ходатайству государственного обвинителя оглашают показания свидетелей, которые были даны ими на стадии предварительного расследования по делу и не были и не могли быть оспорены стороной защиты. Еще сложнее обстоят дела со свидетелями, являющимися иностранными гражданами, показания которых в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ могут быть оглашены в судебном заседании лишь при наличии в материалах дела сведений об их отказе явиться по вызову суда. Прежде всего, иностранные граждане не всегда владеют русским языком, и отсутствие переводчика может послужить препятствием для составления текста извещения о дате и времени судебного заседания на иностранном языке, а также для телефонного звонка свидетелю. Кроме того, иностранные граждане могут не иметь либо желания явиться в судебное заседание, либо финансовой возможности для этого, однако зачастую они не информируют об этом российские суды, игнорируя повестки, которые им направляются. Суды же оглашают показания свидетелей, ссылаясь на то, что приняли достаточные меры для обеспечения их явки. При этом суды не всегда устанавливают обоснованность отсутствия свидетелей, как того требует ЕСПЧ6, и отказывают в удовлетворении ходатайств стороны защиты о повторном вызове свидетелей и их допросе в судебном заседании. Именно такая ситуация сложилась в 2014 г. в Йошкар-Олинском городском суде, когда

несколько лиц были осуждены за совершение мошенничества в отношении иностранных граждан. По версии обвинения, осужденные, используя фотографии не известных им девушек приятной наружности, вели с иностранцами переписку любовного характера, в ходе которой выражали от имени девушек желание выйти замуж и переехать на постоянное место жительства за границу. Иностранные граждане приглашали этих «девушек» в гости и пересылали им по системе WESTERN UNION денежные средства для получения заграничных паспортов и приобретения авиабилетов. После получения денег переписка осужденных с иностранцами прекращалась. Обвинительный приговор был основан главным образом на показаниях потерпевших – иностранных граждан, которые не явились в судебное заседание и не представили суду свой отказ от явки. Очные ставки между ними и обвиняемыми в ходе предварительного следствия не проводились. Более того, потерпевшие были допрошены правоохранительными органами только тех иностранных государств, в которых они постоянно проживали, а не правоохранительными органами Российской Федерации. Йошкар-Олинский городской суд, разумеется, обосновал приговор и некоторыми другими доказательствами, однако, по мнению стороны защиты, доказательства страдали очень многими недостатками и не могли быть положены в основу обвинения. В интересах одной из осужденных мной была подана жалоба в ЕСПЧ на нарушение подп. (d) п. 3 ст. 6 Европейской конвенции. Жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации; в настоящий момент ожидаем решения по ней. ПРОБЛЕМА АНОНИМНЫХ СВИДЕТЕЛЕЙ Особого внимания заслуживает проблема анонимных свидетелей, поскольку может возникнуть коллизия права обвиняемого на справедливое судебное разбирательство и права анонимного свидетеля на жизнь, свободу и личную безопасность. ЕСПЧ неоднократно указывал в своей практике, что «национальные органы власти должны обосновать необходимость сохранения личности некоторых свидетелей в тайне»7 , а кроме того, «заявителю не должна быть запрещена проверка надежности анонимных свидетелей»8. Тем не менее реализация на практике рекомендаций ЕСПЧ вызывает определенные трудности. О вопиющим случае, произошедшем некоторое время назад в одном из судов Краснодарского края, поведал в социальных сетях своим коллегам адвокат Иван Морозов. В судебном заседании по уголовному делу, в котором он осуществлял защиту, предполагался допрос четырех свидетелей, данные о личности которых были сохранены в тайне. Защитник лица,

обвиняемого наряду с доверителем И. Морозова по данному уголовному делу, сославшись на постановление ЕСПЧ по делу «Ван Мехелен против Нидерландов», заявил в судебном заседании ходатайство о своем личном присутствии при допросах анонимных свидетелей. При этом адвокат не ходатайствовал о раскрытии личных данных свидетелей. Государственный обвинитель, к удивлению, не возражал против удовлетворения этого ходатайства, и оно в итоге было удовлетворено судом, после чего в заседании был объявлен перерыв. Во время перерыва И. Морозов стал случайным свидетелем того, как судья высказала гособвинителю свое недовольство отсутствием у него возражений на ходатайство защитника, а уже после перерыва события начали разворачиваться для И. Морозова и его коллеги самым неожиданным образом: допрашиваемый в качестве свидетеля оперуполномоченный сообщил суду, что адвокат, ходатайствовавший о своем присутствии при допросе анонимных свидетелей, ранее оказывал давление на других свидетелей. Давление выражалось в том, что «адвокат близко к ним (свидетелям. – С.Г.) стоял и смотрел сверху вниз». Для сведения: рост адвоката – около 215 см, а это значит, что сверху вниз он смотрит, скорее всего, на каждого, с кем общается. Прокурор незамедлительно высказал мнение о том, что с учетом этих обстоятельств адвокату не может быть позволено присутствовать на допросах анонимных свидетелей. Суд, выслушав прокурора, изменил свое решение по заявленному ходатайству, позволил адвокату присутствовать лишь при проверке паспортных данных свидетелей, а не во время их допроса. Как подытожил сам И. Морозов в своем посте в социальной сети, «партизанская диверсия не удалась, получилось только убедиться, что там реальные люди, а не опера дают показания… Убедиться, что они не по бумажке читают, не удалось». О ПРАКТИКЕ В ОТНОШЕНИИ ЭКСПЕРТОВ Во многих делах отсутствует реальная возможность задавать вопросы не только потерпевшим и свидетелям, но и экспертам. В 2008 г. властям РФ была коммуницирована жалоба жителя Ставропольского края В. Горошко, осужденного за совершение убийств трех лиц и уничтожение имущества. По мнению заявителя, в отношении него были нарушены требования подп. (d) п. 3 ст. 6 Европейской конвенции. Первоначально он был задержан еще в 2002 г. Во время предварительного расследования по делу он оспаривал результаты проведенного судебно-медицинского исследования трупов и заявлял ходатайство о назначении дополнительной экспертизы. В удовлетворении ходатайства ему отказали. Впоследствии заявитель был оправдан в совершении убийств, так как суд посчитал, что, сделав предупредительный выстрел, он действовал в пределах необходимой обороны. В 2003 г. оправдательный приговор был отменен Верховным Судом РФ и дело направили на новое рассмотрение, в ходе которого заявитель просил вызвать в судебное заседание и допросить эксперта, проводившего судебно-медицинское исследование трупов. Суд, однако, отказал заявителю и вынес обвинительный приговор, обосновав его оспариваемым заявителем экспертным заключением, а также показаниями свидетеля, который, кстати, не явился в судебное заседание, в связи с чем были оглашены его показания, данные во время следствия. ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ Каким же образом действовать стороне защиты, чтобы в полной мере реализовать свое право допрашивать свидетелей, дающих показания против обвиняемого? И как подготовиться надлежащим образом для последующей подачи жалобы в ЕСПЧ, если такая необходимость возникнет? В ходе рассмотрения уголовного дела в суде стороне защиты необходимо всячески демонстрировать отсутствие у нее намерения отказаться от своего права допрашивать свидетелей, что может быть выражено, например, следующими способами: заявление возражений против начала судебного следствия в отсутствие неявившихся свидетелей9, а также против удовлетворения ходатайства государственного обвинителя об оглашении данных в ходе предварительного расследования показаний не явившихся в судебное заседание свидетелей; заявление ходатайств о повторном вызове свидетелей, чьи показания были оглашены, и др. Впоследствии стороне защиты необходимо проанализировать, являются ли оглашенные показания неявившихся свидетелей ключевыми доказательствами по делу и насколько значима была их роль при постановлении обвинительного приговора. Кроме того, стороне защиты надлежит изучить обоснованность неявки свидетелей, а также разумность и достаточность мер, принятых судом для обеспечения их явки. О предполагаемом нарушении права осужденного, предусмотренного подп. (d) п. 3 ст. 6 Европейской конвенции, следует указать в апелляционной жалобе. Во время обучения на курсе EVIDENCE SAKHALIN-2018 адвокаты могут детально изучить теоретический аспект проблемы оглашения показаний не явившихся в судебное заседание свидетелей и применить свои знания на практике, осуществляя защиту доверителя в рамках учебного уголовного дела. В продолжение темы, начатой в статьях Марии Глуховой (см.: «Обжалование невозможно» // АГ. 2018. 10 (267), электронный выпуск) и Романа Каширина (см.: «Развевая миф» // АГ. 2018. 13 (270), электронный выпуск), в электронном выпуске № 14 (271) на www.advgazeta.ru размещен материал «А нужно ли обжаловать?» адвоката АП Ставропольского края Нарине Айрапетян. Анализируя подходы участников дискуссии о возможности/невозможности обжалования постановлений суда, санкционирующего оперативно-розыскные мероприятия, связанные с ограничением конституционных прав граждан, автор задается вопросом, а стоит ли вообще создавать эту возможность обжалования постановлений суда в ходе доследственной проверки. По ее мнению, обсуждать следует не саму возможность обжалования, а его целесообразность. От редакции В электронном выпуске № 14 (271) на www.advgazeta.ru размещен комментарий к статье С. Гарсиа: Гривцов А. О порочной практике оглашения показаний свидетеля. Несмотря на решения ЕСПЧ и изменения в УПК РФ, проблема не решается. От редакции 1 Руководство по статье 6 Конвенции. Право на справедливое судебное разбирательство (уголовно-правовой аспект) // https:// www.echr.coe.int/Documents/ Guide_Art_6_criminal_RUS.pdf 2 Постановление ЕСПЧ по делу «Лука против Италии» (Luca v. Italy) от 27 февраля 2001 г., п. 39. 3 Постановление Большой Палаты ЕСПЧ по делу «Аль-Кавайя и Тахери против Соединенного Королевства» (Al-Khawaja and Tahery v. the United Kingdom) от 15 декабря 2011 г. 4 Постановление ЕСПЧ по делу «Ван Мехелен и другие против Нидерландов» (Van Mechelen and Others v. the Netherlands) от 23 апреля 1997 г., п. 58. 5 Постановление ЕСПЧ по делу «Гравиано против Италии» (Graviano v. Italy) от 10 февраля 2005 г., п. 38. 6 Постановление Большой Палаты ЕСПЧ по делу «Аль-Кавайя и Тахери против Соединенного Королевства», п. 78, 81–84. 7 Постановление ЕСПЧ по делу «Виссер против Нидерландов» (Visser v. the Netherlands) от 14 февраля 2002 г., жалоба № 26668/95, п. 47. 8 Постановление ЕСПЧ по делу «Ван Мехелен и другие против Нидерландов» от 23 апреля 1997 г., п. 59 и 62. 9 Постановление ЕСПЧ по делу «Озеров (Ozerov) против Российской Федерации» от 18 мая 2010 г., жалоба № 64962/01.

Андрей Гривцов Старший партнер АБ «ЗКС»

О порочной практике оглашения показаний свидетеля Несмотря на решения ЕСПЧ и изменения в УПК РФ, проблема не решается Особая практическая ценность текста С. Гарсиа в наличии конкретных рекомендаций относительно позиции защиты при оглашении показаний неявившегося свидетеля. Не так давно наши процессуальные оппоненты изобрели новый способ лишения защиты возможности задать вопросы свидетелю: свидетель является в суд, на вопрос обвинителя заявляет, что от дачи показаний он отказывается в соответствии со ст. 51 Конституции РФ и просит огласить показания, которые давались им в ходе предварительного расследования. Уважаемая коллега, адвокат Светлана Гарсиа, подготовила очень интересный обзор правовых позиций Европейского суда по правам человека по актуальной для очень многих адвокатов, работающих по уголовным делам, проблеме оглашения показаний не явившегося в суд свидетеля. Особая практическая ценность подготовленного автором текста заключается в наличии конкретных рекомендаций относительно позиции защиты в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, позволяющей затем добиться успеха в ЕСПЧ. Надо сказать, что тема для нашей правовой действительности весьма болезненная, и каждый из практикующих адвокатов наверняка не раз сталкивался с проблемой оглашения показаний неявившегося свидетеля вопреки мотивированным возражениям относительно отсутствия у защиты возможности оспорить данные показания. Необходимо отметить, что после многих решений ЕСПЧ по этому поводу, в которых было указано о том, что оглашение показаний при условии, что на стадии предварительного расследования возможность каким-либо образом оспорить их у обвиняемого и его защиты отсутствовала, российские власти Федеральным законом от 2 марта 2016 г. № 40-ФЗ внесли изменения в ст. 281 УПК РФ, дополнив ее ч. 2.1, согласно которой решение об оглашении показаний потерпевшего или свидетеля и о воспроизведении видеозаписи или киносъемки следственных действий, производимых с их участием, может быть принято судом при условии предоставления обвиняемому (подсудимому) в предыдущих стадиях производства по делу возможности оспорить эти доказательства предусмотренными законом способами. Вместе с тем, надо признать, что введение названной нормы не смогло решить обозначенную проблему кардинальным образом. До настоящего времени суды периодически допускают оглашение показаний свидетеля или потерпевшего при том, что ранее очная ставка с таким свидетелем (потерпевшим) не проводилась. К сожалению, на практике мне уже после введения упомянутой нормы доводилось сталкиваться как со случаями полного молчаливого игнорирования возражений защиты по этому поводу, так и с ситуациями, когда суд заявлял, что у обвиняемого была возможность оспорить оглашенные показания, поскольку он знакомился с ними при выполнении требований ст. 217 УПК РФ и обладал правом заявить ходатайство о дополнительном допросе свидетеля следователем, мог подать соответствующую жалобу, но этого не сделал. Тем самым суды периодически пользуются определенной размытостью формулировки ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ в части способа оспаривания показаний. Приговоры, в основу которых были положены оглашенные показания свидетелей (потерпевших), всякий раз обжаловались мной в вышестоящие судебные инстанции, но результативность таких обжалований не всегда была стопроцентной. При этом в последнее время в моей практике отмечается существенное сокращение подобных нарушений при рассмотрении уголовных дел со стороны судей, что во многом связано с жесткой позицией, занимаемой ЕСПЧ по обозначенному уважаемым автором статьи вопросу. www.yourpress.ru Давно замечено, что ни один самый хороший закон не является гарантией от неправомерных действий правоприменителей. Не относятся к таковым ни решения ЕСПЧ по конкретным уголовным делам, ни положения ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ. Не так давно наши процессуальные оппоненты, работающие со стороны обвинения, изобрели новый способ оглашения показаний и лишения защиты возможности задать вопросы свидетелю: свидетель является в суд, на вопрос обвинителя заявляет, что от дачи показаний он отказывается в соответствии со ст. 51 Конституции РФ и просит огласить показания, которые давались им в ходе предварительного расследования. После этого суд со ссылками на ч. 4 ст. 281 УПК РФ принимает решение об оглашении показаний свидетеля, игнорируя доводы защиты о том, что она была лишена возможности какимлибо образом оспорить оглашенные показания. Подобная порочная практика оглашения показаний наблюдается все чаще, в особенности по делам, основными свидетелями по которым являются лица, заключившие досудебные соглашения о сотрудничестве. В настоящее время один из приговоров, в основу которого были положены указанным образом оглашенные показания, обжалован мной в апелляционном порядке со ссылками на позицию ЕСПЧ о праве защиты оспорить показания свидетелей. По результатам апелляционного разбирательства обязуюсь донести до читателей уважаемой «АГ», какую позицию займет вышестоящий суд по данному интересному правовому вопросу, а также в случае, если эта позиция разойдется с доводами защиты, обжаловать судебное решение далее, в том числе обратиться в ЕСПЧ. Надеюсь, ЕСПЧ даст надлежащую оценку практикуемому искусственному оглашению показаний свидетеля, формально явившегося в судебное заседание, но не дававшего в суде каких-либо показаний. www.yourpress.ru