10.04.19. Об «уважении личной и семейной жизни» в практике ЕСПЧ по делам о высылке . НАГ. № 5, март 2019.

10 АДВОКАТСКАЯ ГАЗЕТА «Сакральное» право Всякая семья составляет часть государства. Аристотель В изречении величайшего мыслителя античности, кажется, кроется один из главных принципов существования общества и государства. И как не вспомнить еще и слова императора Александра III, изложенные в духовном завещании его сыну Николаю II: «…укрепляй семью, потому что она основа всякого государства». Эпоха глобализации привела к появлению большого числа трудовых мигрантов, а также беженцев. Разумеется, эти обстоятельства способствовали увеличению количества межнациональных браков, браков (как зарегистрированных, так и нет) между гражданами разных стран, многие из которых находятся в стране пребывания, хотя и на законных основаниях, но все же ограниченное время. Другие и вовсе находятся незаконно. А если принять во внимание, что в таких семьях появляются дети, то ситуация становится сложной. И это подтверждает судебная практика. В условиях, когда государства пытаются осуществить высылку людей, находящихся в стране пребывания незаконно, разрушая тем самым семейные отношения,

Европейский Суд в некоторых делах указал, что государство необоснованно вмешалось в семейную жизнь заявителей.
Автор комментирует содержание понятия «уважение личной и семейной жизни» в Конвенции о защите прав человека и основных свобод и подходы ЕСПЧ к его интерпретации применительно к делам о высылке.

Об «уважении личной и семейной жизни» в практике ЕСПЧ по делам о высылке

Овагим Арутюнян АДВОКАТ АП СТАВРОПОЛЬСКОГО КРАЯ, ГРУППА ПРОЕКТА FAMILY LAW RUSSIA-2019

Нельзя обойти и еще одну проблему брачных отношений с мигрантами – нередки случаи регистрации фиктивных браков с целью узаконивания пребывания в тех или иных странах, что, естественно, не имеет никакого отношения к семейной жизни. В настоящей статье будут приведены примеры из практики Европейского Суда по данной категории дел. РАСКРЫТИЕ ПОНЯТИЯ «УВАЖЕНИЕ ЛИЧНОЙ И СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ» ИСХОДЯ ИЗ ПРАКТИКИ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г., далее – Конвенция) в ст. 8 в качестве одного из фундаментальных прав человека закреплено право на уважение его личной и семейной жизни. В п. 2 названной статьи указаны исключительные случаи, когда государство может отойти от правила неприкосновенности и вмешаться в личную и семейную жизнь, а именно: когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности, или защиты прав и свобод других лиц. Предусмотренное в ст. 8 Конвенции право относится к категории ограниченных по существу прав в том смысле, что оно устанавливает право в п. 1, в то время как в п. 2 определены условия, при которых вмешательство в соответствующее право не будет являться нарушением Конвенции. ЕСПЧ перечислил ряд вопросов, на которые необходимо ответить для того, чтобы определить, было ли допущено нарушение ограниченных по существу прав: 1. Указывают ли факты дела на наличие защищенного права и каков характер этого права? 2. Допущено ли (либо будет ли допущено) вмешательство в это право? 3. Осуществляется ли вмешательство в соответствии с законом? 4. Преследует ли вмешательство правомерную цель? 5. Соразмерно ли вмешательство правомерной цели? 6. Необходимо ли такое вмешательство в демократическом обществе? Считаю необходимым кратко, с учетом позиции Европейского Суда, раскрыть понятие «уважение личной и семейной жизни», закрепленное в Конвенции, и ответить на вопрос: в каких случаях, по мнению ЕСПЧ, жизнь считается семейной, а в каких – нет? Основная цель обсуждаемой нормы Конвенции – защита индивида от произвольного вмешательства органов государственной власти в его личную и семейную жизнь, но она не ограничивается тем, что обязывает государство воздержаться от подобного вмешательства. Суд считает, что к этой обязанности, носящей скорее негативный характер, следует добавить позитивные обязательства, призванные обеспечить действительное уважение прав, гарантированных ст. 8. Понятие «личная жизнь», использованное в ст. 8, очень емко и не поддается исчерпывающему определению. Оно включает физическую и моральную неприкосновенность личности; сексуальную жизнь. Важную роль при решении вопроса о наличии или отсутствии посягательства на уважение прав, о которых идет речь в ст. 8, играет соблюдение требований процедуры. Если допущено вмешательство со стороны государства, то, хотя в ст. 8 Конвенции и не выдвинуто каких-либо определенных условий процессуального характера, тем не менее необходимо, чтобы процесс принятия решения, приведший к осуществлению мер государственного вмешательства, носил справедливый и законный характер и было проявлено уважение интересов, охраняемых ст. 8. Сразу следует отметить, что соблюдение процедурных вопросов принятия решения о вмешательстве в семейную жизнь – проблема очень актуальная. Например, нередки случаи, когда должностные лица государственных органов, правомочные принимать решения либо обращаться в суд для принятия такого решения о высылке того или иного человека в другую страну, подменяют один вид высылки другим. В частности, если административное выдворение не удалось осуществить по тем или иным причинам, есть возможность осуществить депортацию. Стоит ли говорить, что в указанных случаях процедуры принятия решений, впрочем, как и основания, сильно различаются. По мнению Европейского Суда, понятие личной жизни нельзя чрезмерно ограничивать «интимным кругом», право на нее включает в определенной степени способность каждого завязывать и развивать отношения с себе подобными и внешним миром. Гарантируя право на уважение семейной жизни, норма ст. 8 исходит из предположений существования семьи, причем не проведены различия между типами семейных отношений и «семейной жизни» в рамках законной и внебрачной семьи. ЕСПЧ полагает, что понятие «семейная жизнь» не ограничивается только отношениями, основывающимися на браке, и может распространяться на фактические семейные отношения. Поэтому понятие «семейная жизнь» в практике Суда также трактуется весьма широко, вплоть до признания права на семейную жизнь между фактическим отцом и ребенком, с матерью которого отец прекратил совместное проживание еще до рождения ребенка. Суд указал, что в понятие семейной жизни, на котором основана ст. 8, входят и узы, существовавшие между лицом и его ребенком, даже если мать и отец не проживают совместно, и независимо от того, рожден ребенок в браке или вне его. Однако из комментируемой нормы нельзя вывести обязательство наделить неженатые пары статусом, аналогичным статусу женатых, или ввести особый режим для конкретных категорий неженатых пар. Уважение семейной жизни подразумевает обязанность государства действовать таким образом, чтобы позволить нормально развиваться семейным отношениям, особенно отношениям между родителями и детьми. Судебная практика не расценивает совместное проживание как непременное условие семейной жизни родителей и несовершеннолетних детей. Со дня появления ребенка на свет между ним и родителями, даже если последние и не проживают совместно, устанавливается семейная связь. Разлучение ребенка с родителями является очень серьезной мерой, к которой власти могут прибегать только в интересах самого ребенка. Судебная практика установила определенные принципы, жестко ограничивающие применение данных мер, требующих соблюдения равновесия между разными интересами участников1 . КОГДА ВЫСЫЛКА ЧЕЛОВЕКА ЗАТРАГИВАЕТ СТ. 8 КОНВЕНЦИИ, А КОГДА НЕТ: ПРЕЦЕДЕНТЫ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА Постановление ЕСПЧ от 6 декабря 2007 г. по делу «Лю и Лю (Liu and Liu) против Российской Федерации» (жалоба № 42086/05) Это одно из значимых постановлений ЕСПЧ по защите семейной жизни. Именно в нем, как было отмечено, власти государства – участника Конвенции пытались международное право ТЕМА: право на уважение частной и семейной жизни www.yourpress.ru № 05 (286) МАРТ 2019 г. 11 БОЛЬШЕ НОВОСТЕЙ НА advgazeta.ru международное право В № 5 (286) на www.advgazeta.ru опубликованы следующие комментарии по теме статьи Овагима Арутюняна: 1) Васильев И. Главный подход ЕСПЧ. О защите Судом права семейной жизни при выборе депортации как меры наказания; 2) Третьяк Т. Депортация не является массовой. Судебный процесс носит формальный характер. В ЭЛЕКТРОННОМ ВЫПУСКЕ после прекращения административного дела по административному выдворению осуществить депортацию. Заявитель родился в 1968 г., а заявительница – в 1973-м. Они являются мужем и женой и проживают в г. Советская Гавань в Хабаровском крае. В 1994 г. заявитель прибыл в Россию на основании действующей визы и женился на заявительнице. В 1996 г. у них родилась дочь. В ноябре 1996 г., после истечения срока действия визы, заявителя депортировали в Китай. В 1999 г. заявительница родила сына. В 2001 г. заявитель получил рабочую визу на срок до 1 августа 2002 г. и вернулся в Россию. Впоследствии срок действия визы был продлен до 1 августа 2003 г. На протяжении трех лет гр. Лю безуспешно пытался получить вид на жительство. Все жалобы в судебные органы были отклонены. 18 ноября 2005 г. заявителя остановили сотрудники милиции. Они составили протокол об административном правонарушении, предусмотренном ст. 18.8 КоАП РФ. Протокол был направлен судье. 21 ноября 2005 г. по решению суда заявитель был помещен под стражу для выдворения. Впоследствии дело было прекращено в связи с допущенными нарушениями в протоколе об административном правонарушении. В то же время 3 февраля 2005 г. УВД Хабаровского края подготовило решение о том, что пребывание заявителя на территории РФ было нежелательным, и представило его на рассмотрение руководителю ФМС РФ. В проекте решения сообщалось, что заявитель незаконно проживал на территории Российской Федерации и неоднократно подвергался штрафу в соответствии со ст. 18.8 КоАП РФ за пребывание на территории России после истечения срока действия разрешения на пребывание. 22 марта 2005 г. руководитель ФМС РФ утвердил решение, и оно вступило в силу. Заявителей уведомили о решении 21 апреля 2005 г. Однако и это решение не было исполнено. Мнение Европейского Суда: «… выдворение лица из страны, в которой проживают близкие члены его семьи, может составлять вмешательство в право на уважение семейной жизни, гарантированное пунктом 1 статьи 8 Конвенции. Европейский Суд повторяет, что вмешательство в право лица на уважение личной и семейной жизни будет являться нарушением статьи 8 Конвенции, если только оно не “предусмотрено законом”, преследовало законную цель или цели, указанные в пункте 2 статьи 8 Конвенции, и было “необходимо в демократическом обществе” в том смысле, что было пропорционально поставленным целям». Далее ЕСПЧ дал оценку попыткам российских властей подменить административное выдворение депортацией: «Поскольку заявитель не покинул страну, его пребывание в России было признано нежелательным и было вынесено постановление о его депортации. В соответствии с Законом о въезде в РФ и Инструкцией МВД РФ указанные решения принимались ФМС РФ по инициативе местного органа внутренних дел. Оба названных органа государственной власти принадлежат к исполнительной ветви власти и принимают рассматриваемые решения без участия заинтересованного иностранного гражданина … Неясно, можно ли обжаловать указанные решения в суд или иной независимый орган государственной власти, предоставляющий гарантии состязательного процесса и компетентный оценивать основания решений и соответствующие доказательства. Закон о въезде в РФ и Инструкция не упоминают о такой возможности. Власти РФ в своих замечаниях также не ссылались на какие-либо положения закона о судебном или ином независимом пересмотре постановления о депортации или решения о нежелательности пребывания иностранного гражданина на территории России. Европейский Суд также отмечает, что КоАП РФ закрепляет иную процедуру выдворения иностранца, незаконно проживающего в России. Эта процедура отличается существенными процессуальными гарантиями. В частности, право выносить постановление об административном выдворении принадлежит только судье, и это постановление может быть обжаловано в вышестоящий суд». Вывод: «Европейский Суд приходит к выводу, что вмешательство в семейную жизнь заявителя было основано Стр. 16 Фото: Андрей Попов / Фотобанк Лори В № 3 (284) размещена статья Петра Баренбойма «Неврологическая пытка». В № 5 (286) на www.advgazeta.ru опубликованы следующие комментарии по теме данной статьи: 1) Золотухин Б. Главное – реагировать. Как бороться с незаконными действиями судей и врачей; 2) Казаков Д. Конкретное юридическое понятие. О признаках квалификации пытки. В ЭЛЕКТРОННОМ ВЫПУСКЕ www.yourpress.ru