Мировое соглашение – перспективный вариант
Автор настоящей статьи, выступавший защитником по делу по иску ООО «Хоум Кредит энд Финанс Банк» к семье Шаповаловых о взыскании долга по ипотечному договору и обращении взыскания на заложенное имущество (производство по делу было прекращено и утверждено мировое соглашение), изложив его обстоятельства, проанализировав сложившуюся не в пользу заемщиков судебную практику, позиции высших судов, оценивает заключение мирового соглашения по данному спору как наиболее перспективный вариант. По его мнению, суды выносят свои решения в делах по валютной ипотеке, как по шаблону, не утруждая себя в установлении и выяснении обстоятельств по каждому конкретному делу, поэтому каждая победа и каждое вынесенное с пользой для заемщиков решение особенно ценны.
Читайте также комментарии к данному материалу адвоката, заместитель управляющего партнера адвокатского бюро «Бишенов и Партнеры» Тимура Чанышева и адвоката коллегии адвокатов города Москвы «Никитенко, Якупов, Мамиев и партнеры» Петра Никитенко.
На 7 апреля 2017 г. Банк считал задолженность Шаповаловых по кредитному договору в сумме 616 823, 17 долларов США и 45 059,69 руб. Из них: сумма просроченного основного долга – 77 006,68 долларов США, сумма просроченных процентов за пользование кредитными денежными средствами – 4860,93 долларов США, сумма пеней – 534 955, 56 долларов США, задолженность по оплате страховой премии 45 059,69 руб.
Особенности валютной ипотеки
Следует напомнить, что валютная ипотека – это еще одна сторона взаимоотношений политики и экономики, привязанной к рыночному курсу иностранной валюты, как правило, доллару (см. график). Те, кто не следил за этой весьма драматической историей, могут сказать, что люди, оформившие ипотеку в иностранной валюте, виноваты во всем сами и никто им ничего не должен. Но, во‑первых, зачастую банки людям просто отказывали в выдаче ипотечного кредита в рублях, а во‑вторых, если не государство отвечает за стабильный курс собственной валюты, то тогда, кто этим занимается. Вопрос риторический. В апреле 2015 г. в газете «Ведомости» было опубликовано письмо-обращение валютных заемщиков на имя Президента РФ с просьбой о помощи, в котором называлась цифра порядка 70 000 человек, пострадавших от валютной ипотеки по всей России.
Максимальное количество договоров валютной ипотеки пришлось на города Москву и Санкт-Петербург, но это не значит, что в других регионах таких проблем не было. Банки уверяли, что во всем виноваты сами заемщики, не оценили все имеющиеся риски, заемщики были убеждены, что банки злоупотребляют своим правом на односторонние изменения договора, соглашаясь гасить возникшую задолженность по курсу, который был на момент заключения договора. По сути, заемщикам предлагался только один выход – продажа ипотечной квартиры и погашение таким путем задолженности по договору, но как быть тем, у которых это жилье единственное, а долг по ипотеке в валюте превысил рыночную стоимость всей квартиры. Таким заемщикам предлагалось идти в суд, но судебная практика была очень разноречива и чаще всего склонялась не в пользу заемщиков. Драматических историй со схожими обстоятельствами во множестве опубликовано в различных периодических изданиях.
В то же время не являлось банковской тайной то обстоятельство, что банки, которые выдавали ипотечные кредиты в валюте по 13%, сами брали для этого кредиты в иностранных банках под 2% годовых и не соглашались нести потери от упущенной выгоды.
Проблема усугубляется отсутствием четкого законодательства в сфере валютного ипотечного кредитования, и заемщики находятся в заведомо уязвимом положении. Существующая правоприменительная практика сложилась также не в пользу заемщиков. Суды выносят свои решения в делах по валютной ипотеке, как по шаблону, и особо не утруждают себя в установлении и выяснении обстоятельств по каждому конкретному делу. Складывается впечатление, что суды просто не могут себе позволить создавать прецеденты в пользу граждан. Тем более ценны каждая победа и каждое вынесенное с пользой для представляемых мною заемщиков решение.
Все мы помним, что на волне протестных выступлений «валютных дольщиков» 23 января 2015 г. Центральный банк РФ выпустил письмо № 01–41–2/423, в котором рекомендовал кредитным организациям рассмотреть вопрос о реструктуризации ипотечных жилищных ссуд (в том числе пеней и штрафов, если кредитная организация принимает решение об их взыскании в соответствии с договором), предоставленных физическим лицам в иностранной валюте до 1 января 2015 г., включая конвертацию валюты ссуды в российские рубли.
Однако, когда обнадеженные заемщики пошли в суды с требованиями о реструктуризации ипотечных кредитов, их ждал печальный результат. Судебная практика пошла совершенно другим путем, в апелляционных определениях Санкт-Петербургского городского суда от 22 мая 2018 г. № 33–10519/2018 по делу № 2–1031/2018, Ставропольского краевого суда от 22 мая 2018 г. по делу № 33–2582/2018 это было четко заявлено, что данное письмо носит исключительно рекомендательный характер, не подлежит обязательному исполнению всеми кредитными учреждениями в Российской Федерации и не порождает обязательств банка по реструктуризации валютной ипотеки по официальному курсу.
В начале текущего года Московский городской суд в апелляционном определении от 8 февраля 2019 г. по делу № 33–6122/2019 указал, что, заключая кредитный договор, заемщик мог и должен был предусмотреть риск изменения курса иностранной валюты на протяжении срока действия кредитного договора, принимая на себя обязательства по возврату кредита в течение указанного срока в иностранной валюте, должен был оценить все возможные риски, учитывать последствия изменения курса валют, который не является постоянной величиной, а подвержен колебаниям и зависит от различных факторов, в связи с чем указание в жалобе на резкое повышение курса иностранной валюты в РФ является несостоятельным.
Обстоятельства дела «О кредитном рабстве» выглядели следующим образом.
Договор валютной ипотеки заключен в августе 2007 г. – курс доллара менее 30 руб., и заемщики исправно вносят обязательные платежи. Курс до 2014 г. колеблется между 30 и 32 руб., ответчики платят. А за 2015–2016 гг. курс вырастает практически в 2 раза, и ответчики оказываются должны даже больше того, что уплатили, и ежемесячные платежи также вырастают в 2 раза, а доход семьи остается прежним, и хорошо, что не падает. Далее происходит то же, что во всех банковских структурах, банк предъявляет иск об уплате задолженности по договору и обращении взыскания на заложенное имущество, выплатить которую ответчик уже не в состоянии, рискуя при этом еще и потерей квартиры. Банк предъявил ко взысканию, помимо прочего, сумму пеней – 534 955, 56 долларов США по текущему курсу на 2017 г. Сумма, за которую можно было бы купить 10 таких квартир, как у заемщика.
Первая попытка обратиться за юридической помощью, к сожалению, оказалась неудачной: представитель попыталась обосновать свою позицию на компиляции судебных практик, но и так было понятно, что судебная практика в данном случае не может быть единственным и решающим аргументом, тем более в споре с банком. Потерявший надежду человек обратился ко мне тоже практически совершенно случайно. Вот, что значит в юридической практике оказаться в нужном месте и в нужное время. И я сразу предложил сменить тактику: был подан встречный иск об изменении кредитного договора.
Тактика защиты и позиции высших судов, юридического сообщества
На первый взгляд, выстраивание линии защиты выглядело совершенно прозаически, в том смысле, что оспорить договор валютной ипотеки с целью изменить условия договора пытался, если не каждый второй, то каждый третий из заемщиков, но анализ судебной практики показывал, что даже то малое количество судебных решений первых инстанций в пользу должников, которое было принято в 2015 г., впоследствии были оспорены банками и отменены судами апелляционной или кассационной инстанций. Другими словами: положительной судебной практики, которая бы позволяла однозначно расценивать позицию должника во встречном иске как выигрышную, просто не существует.
Причем надо особо отметить, что эту позицию неоднократно транслировал и подтверждал в обзорах судебной практики Верховный Суд РФ: «Обзор арбитражной практики Верховного суда» № 1 (2017), но и так известно, что суды и до публикации данного Обзора отказывали заемщикам по валютной ипотеке в удовлетворении требований об изменении договоров и установлении фиксированного курса валюты займа с учетом курса валюты, действовавшего на день выдачи займа.
Такую же позицию занимает и Конституционный Суд РФ (определение Конституционного Суда РФ от 26 мая 2016 г. № 1019-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан на нарушение их прав статьей 451 Гражданского Кодекса Российской Федерации: «Решением суда общей юрисдикции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, было отказано в удовлетворении предъявленных к банку требований граждан А. А. Кравченко и Н. М. Кравченко об изменении условий кредитного договора. Суды указали, что повышение курса иностранной валюты нельзя расценивать как существенное изменение обстоятельств, повлекшее для истцов последствия, установленные в статье 451 ГК Российской Федерации, поскольку, получая кредит в иностранной валюте, истцы, которые не могли не знать, что курс иностранной валюты к рублю постоянно меняется, приняли на себя риск его повышения». Конституционный Суд РФ фактически «узаконил» данный подход к разрешению судами исков по валютной ипотеке в пользу банков).
Но на самом деле не все так уж однозначно и мрачно в обосновании исков по ст. 451 ГК РФ. Мною была проделана определенная работа по сбору дополнительных материалов, имеющих значение для всестороннего рассмотрения сложившейся ситуации, а именно: направлен запрос в Территориальное Управление Роспотребнадзора по Санкт-Петербургу с просьбой дать экспертное заключение на предмет, имеются ли в данном конкретном деле признаки нарушения прав потребителя финансовых услуг в отношении заемщика и нарушения в предоставлении финансовых услуг со стороны банка одновременно с уведомлением о намерении заявить о привлечении представителя ТУ Роспотребнадзора в качестве 3-го лица по встречному иску.
Известно, что Роспотребнадзор входил в рабочую группу по мониторингу соблюдения прав потребителей при оказании услуг потребительского кредитования в иностранной валюте. Рабочая группа из представителей Роспотребнадзора, ОООП «Финпотребсоюз», Всероссийского движения валютных заемщиков, Банка России, Ассоциации российских банков и Ассоциации региональных банков России, Аппарата
Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, Федерального общественно-государственного фонда по защите прав вкладчиков и акционеров подготовила ряд законодательных инициатив, данные инициативы, впрочем, не получили дальнейшего развития. Однако накопленный информационный материал, готовность работать буквально с каждым обращением индивидуально, с учетом рекомендаций, которые были даны Центральным Банком России о реструктуризации долговых обязательств и пересчете курса в сторону уменьшения и фиксирования такого «договорного» курса при разрешении споров между банками и заемщиками валютной ипотеки, у Роспотребнадзора имелись.
Ситуация осложнялась тем обстоятельством, что сотрудник юридического отдела банка, который взаимодействовал со мной как с представителем семьи Шаповаловых, не имел права выдать ответ ни на один мой запрос без согласования головного Московского офиса, а Московский головной офис мог игнорировать полученные обращения неделями, ровно до того момента, когда я начинал методично обзванивать все имеющиеся в открытом доступе телефонные номера и в закрытом, полученные в результате переговоров по уже известным.
Территориальное Управление Роспотребнадзора по Санкт-Петербургу по всем вопросам участия в судебных заседаниях также руководствовалось распоряжениями вышестоящего Управления Роспотребнадзора РФ, располагающегося в г. Москве, и устно меня проинформировали, что при получении повестки о вызове в суд для участия в процессе обоснованная позиция Роспотребнадзора по данному конкретному делу будет представлена.
Юридическое сообщество тоже не осталось равнодушным к проблемам валютных заемщиков, и многие известные цивилисты, специалисты в области договорного, банковского и валютного права публично высказывали свое мнение по данной проблеме. Наиболее близка позиция кандидата юридических наук, доцента кафедры государственно-правовых дисциплин Института законоведения и управления Всероссийской Полицейской Ассоциации (ИЗУ ВПА) М. Ю. Осипова, которую он сформулировал в статье «Валютная ипотека и принцип справедливости: proetcontra. Проводя в данной статье анализ правового регулирования валютной ипотеки, М. Ю. Осипов делает следующие выводы:
«1. Валютная ипотека является рискованной банковской операцией, поскольку в условиях нестабильности российской экономики и при значительных колебаниях курса валют использование данной банковской операции может приводить к значительным рискам и ущербу для всех участников данной банковской операции.
2. Валютная ипотека в определенных случаях может приводить к фактической дискриминации лиц, участвующих в данной банковской операции, а также в определенном смысле противоречит одному из принципов правового регулирования – принципу справедливости, поскольку в случае неплатежеспособности должника банк и клиент оказываются в худшем положении, чем они были до заключения договора валютной ипотеки».
С данными выводами я полностью согласен, и в этом случае моя позиция в выстраивании основания встречного иска формировалась на следующих подходах: не только заемщик несет риск существенного изменения условий по договору и не только заемщик должен был оценивать свои возможности при резком колебании курса валюты
предоставляемого ипотечного кредита, но и банк при надлежащем анализе рисков колебания курса валют должен был предвидеть все негативные последствия, оценить риски невозврата кредита и невозможности погашения даже основной суммы долга при реализации залогового имущества, а также получения обременения в виде непрофильного актива, а именно: недвижимости, которую бы не удалось реализовать по такой цене, которая бы погасила все обязательства должника полностью, а в случае признания должника банкротом, то и получения убытков, и несения ответственности за эти убытки перед своими вкладчиками.
В данном случае для целей применения ст. 451 ГК РФ важно обосновывать именно то обстоятельство, что не одна, а обе стороны договора исходили из того, что не произойдет никаких существенных изменений, что не только позволит соблюсти все условия договора, но, главное, изначально позволит кредитной организации правильно оценить все свои собственные риски для принятия положительного решения и одобрения заявки на выдачу конкретному заемщику кредита в иностранной валюте.
Конечно, надо понимать, что подача встречного иска – это не самоцель, это один из приемов и методов защиты, но учитывая уже сложившийся характер судебной практики не в пользу заемщиков, необходимо было иметь в виду и обращения в вышестоящие органы исполнительной и представительной власти, включая их в новую дискуссию о необходимости внесения поправок в соответствующие нормативные акты, что в среднесрочной перспективе также могло повлиять на расклад сил в сфере валютного ипотечного кредитования (данный кредитный договор действует до 2025 г.). Поэтому более значимым результатом предпринятых действий должно было бы стать мировое соглашение, устанавливающее приемлемые для сторон условия исполнения.
Можно по-разному относиться к действиям банков и заемщиков, кто из сторон валютного кредитного договора несет большую ответственность, возможные убытки или имеет возможность проявить большую предосторожность и осмотрительность при заключении и исполнении договора. Но нельзя проигнорировать и другую позицию, высказанную М. Ю. Осиповым в этой же статье относительно природы возникших правовых и судебных коллизий в спорах о валютных ипотеках, с ней только можно соглашаться или нет, но она существует. Позволю себе полностью процитировать автора, потому что искажать его доводы пересказом было бы некорректно: «Представляется, что в данном случае бремя ответственности за сложившуюся ситуацию лежит целиком на государстве и его относительно безответственной экономической политике.
Безответственная экономическая политика государства, приведшая к возникновению такой ситуации, по нашему мнению, заключается в следующем:
1) в разрешении проведения кредитных валютных операций между банками и физическими лицами, не являющимися субъектами внешнеэкономической деятельности;
2) в неисполнении возложенной на Центральный банк РФ конституционной обязанности по защите и обеспечению устойчивости рубля;
3) в создании сырьевой экономики, которая объективно нуждается в низком курсе рубля для процветания крупных нефтяных и газовых корпораций». Подобные мнения неоднократно высказывались и обсуждались на правовых симпозиумах, форумах и сетевых сообществах, посвященных проблемам правового регулирования валютной ипотеки в России.
Руководствуясь таким подходом к сложившейся ситуации, в результате тщательной работы с документацией и длительных переговоров с представителями Банка 21 декабря 2017 г. в Санкт-Петербургском городском суде между ООО «Хоум Кредит энд Финанс Банк» и семьей Шаповаловых было подписано мировое соглашение с целью урегулирования спора по делу – задолженность по кредитному договору составила
81 867,60 долларов США (сумма основного долга – 77 006,68 долларов США, сумма процентов за пользование кредитом – 4860,92 долларов США), при этом Банком был предложен льготный курс из расчета 45,00 руб. за 1 доллар США.
* * *
Таким образом, заключение мирового соглашения по данному спору оцениваю как наиболее перспективный вариант, именно исходя из того, что даже принятое в первой инстанции судебное решение в пользу заемщика в свете сложившейся судебной практики, подтвержденной определениями Верховного и Конституционного Судов РФ, может быть впоследствии оспорено банком, а положение должника в результате существенно не улучшится.