12 АДВОКАТСКАЯ ГАЗЕТА

ТЕМА: защита прав детей семейное право

В ПОЯСНИТЕЛЬНОМ « ДОКЛАДЕ К ГААГСКОЙ КОНВЕНЦИИ УКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО НИ ГРАЖДАНСТВО РОДИТЕЛЕЙ, НИ ГРАЖДАНСТВО САМОГО РЕБЕНКА ПРИ ВЫНЕСЕНИИ РЕШЕНИЯ О ВОЗВРАЩЕНИИ РЕБЕНКА НЕ ИМЕЕТ ПРАВОВОГО ЗНАЧЕНИЯ ДЛЯ РАЗРЕШЕНИЯ ТАКОГО СПОРА И НЕ УЧИТЫВАЕТСЯ ПРИ ВЫНЕСЕНИИ РЕШЕНИЯ.

Первые конвенционные дела Опыт применения Гаагской Конвенции о гражданско- правовых аспектах международного похищения детей 1980 г. в Северо- Кавказском федеральном округе

Оксана Садчикова К.Ю.Н., ЧЛЕН СОВЕТА АП СТАВРОПОЛЬСКОГО КРАЯ, ТРЕНЕР ШКОЛЫ АДВОКАТА АП СТАВРОПОЛЬСКОГО КРАЯ

Пятигорский городской суд – один из восьми судов РФ – полномочен рассматривать дела о возвращении ребенка на основании международного договора или об осуществлении прав доступа. В статье приводится обзор применения Гаагской Конвенции о гражданско- правовых аспектах международного похищения детей на примере трех судебных решений, в которых заявления о возвращении детей были поданы до истечения годичного срока. Проанализировав наиболее частые аргументы сторон и ошибки в их оценке судами, автор приходит к выводу, что имеются серьезные проблемы, связанные с соблюдением международных обязательств на этапе после вынесения решения судом первой инстанции, и дает некоторые практические рекомендации по объему доказательств, предоставляемых обеими сторонами спора, уделяя отдельное внимание вопросу работы адвоката с «родителем-похитителем». С момента ратификации Российской Федерацией Гаагской Конвенции о гражданско-правовых аспектах между- народного похищения детей 1 октября 2011 г. до внесения изменений в ГПК РФ, устанавливающих поря- док подачи заявлений о возвращении детей на основании междуна- родного договора 23 июня 2014 г., прошло достаточно времени, чтобы подвести некоторые итоги относительно судебной практики по данной категории дел. Пятигорский городской суд пол- номочен рассматривать дела о возвращении ребенка или об осуществлении прав доступа при пребывании ребенка в пределах Северо- Кавказского Федерального округа. ПЕРВЫЕ СУДЕБНЫЕ РЕШЕНИЯ По состоянию на апрель 2017 г. Пятигорским городским судом рассмотрено лишь несколько таких дел, тексты решений по ним не публиковались, при этом в двух случаях пресс-служба Пятигорского городского суда публиковала пресс релизы с указанием стран, из которых дети были вывезены родителем. Тем не менее правовые детали этих дел обсуждались и обсужда- ются в узком кругу практиков и научных работников, специализирующихся по данной проблематике. В целях обеспечения прав детей в настоящей публикации сведения о сторонах и государствах – участниках Гаагской Конвенции будут обезличены. Впервые аргументы о применимости Гаагской Конвенции были выдвинуты в деле по иску К.Р.Т. к Х.М.В. в 2014 г. Основанием для отказа в иске послужило следующее: судом при рассмотрении дела было установлено, что перемещение ребенка с территории государства X на территорию РФ имело место 15 марта 2014 г. В двусторонних отношениях между Российской Федерацией и государством Х Конвенция действует с 1 апреля 2014 г., в связи с чем суд пришел к выводу, что поскольку ребенок был перемещен до установления двусторонних отношений между Российской Федерацией и государством X, то в иске должно быть отказано. Первое конвенционное дело было рассмотрено по существу в 2016 г. и тоже завершилось отказом в иске. Так, суд первой инстанции, отказывая в возвращении ребен- ка в государство Y., указывал на наличие судебного решения районного суда, вынесенного в 2014 г. в отсутствие «оставленного родителя», о расторжении брака, определении места жительства ребенка и взыскании алиментов. Суд сослался на преюдициальную силу этого решения, кроме того, он указал, что заявитель не представил доказательств интеграции ребенка в стране рождения, где он проживал до 7 лет, и пришел к выводу о том, что ребенок адаптировался в Российской Федерации за 2 года, истекшие с момен- та перемещения до вынесения решения суда в первой инстанции. Доверенность с широкими полномочиями, выданная одним родителем другому с полномочия- ми регистрации ребенка по месту жительства в Российской Федерации, была расценена как согласие на перемещение в терминах Конвенции. Суд, отказывая в иске, ссылался и на принцип 6 Декларации прав ребенка ООН от 20 ноября 1959 г., согласно которому ребенок не должен, кроме тех случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучен со своей матерью, а также на Всеобщую декларацию прав человека, принятую Генеральной Ассамблеей ООН от 10 декабря 1948 г., где установлено, что каждый человек имеет право в любое время возвращаться в страну своего гражданства, на ч. 2 ст. 27 Конституции РФ, согласно которой гарантировано право гражданину РФ беспрепятственно возвращаться в Российскую Федерацию. В итоге суд пришел к выводу, что Гаагская Конвенция противоречит Конституции РФ, и указал на соответствующее положение в ст. 15 Конституции РФ. При вынесении решения суд сослался и на требования ст. 61 Конституции РФ, в соответствии с которой гражданин РФ не может быть выслан за пределы Российской Федерации или выдан другому государству. Иная аргументация была приведена судом апелляционной инстанции, который пришел к выводу о том, что оставление ребенка в Рос- сийской Федерации не было согласовано с оставленным родителем. Другие аргументы были представлены полностью в русле рассмотрения вопроса об адаптации ребенка по месту жительства в Российской Федерации. В остальном решение оставлено без изменения. В настоящем обзоре хотелось бы сконцентрировать внимание на анализе участников семейных конфликтов, действий сторон до судебного процесса, в судебном процессе и после него, представленных доказательствах и оценке, данной судом этим доказательствам и факторам, очевидно, имевшим значение для вынесения судом решения о возвращении детей, на примере трех судебных решений Пятигорского городского суда, в которых заявления о возвращении детей были поданы до истечения годичного срока. «ОСТАВЛЕННЫЕ РОДИТЕЛИ» И «РОДИТЕЛИ-ПОХИТИТЕЛИ» Оказывается, возникновение брачных отношений (и, соответственно, их распад) между гражданами РФ и бывшими соотечественниками – явление, встречающееся не намного реже, чем браки граждан РФ с иностранными гражданами. Очевидно, что существующее положение отражает последствия изменений политической и социальной ситуации в период после распада СССР, когда граждане получили возможность выезжать за пределы и оставаться проживать в иностранных государствах, при этом не теряя связи с землей и народами своих предков, да и собственных социальных и родственных связей. В двух из трех рассматриваемых дел оба родителя имеют связь с Российской Федерацией по рождению или в силу многочисленных родственных связей, и только в одном случае один из родителей таких связей не имеет. В одном случае дети были вывезены из государства постоянного проживания отцом, в двух других – матерями. ФАКТОР ВРЕМЕНИ В трех рассматриваемых случаях оставленные родители обратились с заявлением в Пятигорский городской суд после того, как предприняли все разумные попытки мирно урегулировать конфликт с «родителем-похитителем». В ниже- приведенной таблице представлен www.yourpress.ru № 5 (262) МАРТ 2018 г. 13 БОЛЬШЕ НОВОСТЕЙ НА advgazeta.ru семейное право РЕШАЮЩИМ ВОПРОСОМ ЯВЛЯЕТСЯ « ИМЕННО ОПРЕДЕЛЕНИЕ МЕСТА ОБЫЧНОГО ИЛИ ПОСТОЯННОГО ПРОЖИВАНИЯ РЕБЕНКА НЕПОСРЕДСТВЕННО ДО ЕГО НЕЗАКОННОГО ПЕРЕМЕЩЕНИЯ ИЛИ НЕЗАКОННОГО УДЕРЖАНИЯ В НАРУШЕНИЕ ПРАВ ОПЕКИ ДРУГОГО РОДИТЕЛЯ. сводный список, позволяющий сделать некоторые выводы. Обычно обращение в суд государства, в котором проживает оставленный родитель, переписка между Центральными органами государств и параллельные попытки оставленных родителей мирно урегулировать ситуацию семейного конфликта, в том числе и путем медиации, осуществляемой в ФГБУ «Федеральный институт медиации», занимают до 4–5 месяцев, после чего они становятся нецелесообразными и вопрос передается на разрешение суда. В анализируемых делах суд пер- вой инстанции рассмотрел иски строго в пределах установленных сроков рассмотрения дел данной категории, указанных в ст. 244.15 ГПК РФ, – 42 дня, и даже менее того. Задержки с рассмотрением дел очевидны при передаче дел для рассмотрения в суд апелляционной инстанции, где рассмотрение затягивалось до 6 месяцев. На стадии исполнения решения находятся (по состоянию на октябрь 2017 г.) 9–10 месяцев с момента вступления их в законную силу, и до настоящего времени дети не воз- вращены в государства постоянного проживания, несмотря на вступившие в законную силу решения суда. ДЕЙСТВИЯ СТОРОН В СИТУАЦИИ СЕМЕЙНОГО КОНФЛИКТА ДО «ПОХИЩЕНИЯ» Зреющие или развившиеся семейные конфликты являются одной из причин для принятия одним из родителей решения об изменении места жительства. Анализ действий «родителей-похитителей» и доказательств, которые представляются в судебных разбирательствах, свидетельствуют о том, что родитель обычно тайно готовит почву для перемещения ребенка. Это касается вопросов оформления документов на вывоз, гражданства и обеспечения необходимой материальной базы для проживания в Российской Федерации. ОФОРМЛЕНИЕ ДОКУМЕНТОВ НА ВЫВОЗ, ГРАЖДАНСТВО И НОВОЕ МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА РЕБЕНКА В случае наличия у детей гражданств двух государств, что нередко бывает в семьях, где родители являются гражданами разных государств, и при наличии у «родителя-похитителя» российского загранпаспорта у ребенка проблем с пересечением границы, как правило, не возникает, не считая ситуации, когда второй родитель предусмотрительно прячет документы ребенка. Тогда родитель, задумавший без согласия второго родителя вывезти ребенка беспре- пятственно, получает дубликат российского загранпаспорта ребенка со ссылкой на утерю в посольствах и консульствах РФ за рубежом. Процедуры проверки информации об утере паспорта, в том числе и выяснения у второго родителя этой информации, – законом не предусмотрено. В случае если ребенок обладает гражданством иностранного государства, как правило, для «родителя-похитителя» вопрос остается лишь в том, чтобы убедить второго родителя некоторое время провести с ребенком у родственников в России и дать согласие либо доверенность на оформление документов, как правило, со ссылкой на необходимость получения социальных пособий в Российской Федерации. В таком случае законное перемещение ребенка возможно только при наличии визы РФ и согласия второго родителя на поездку, либо пересечение границы возможно через страну с безвизовым режимом. После пересечения границы и истечения оговоренного срока следует невозвращение ребенка. Впоследствии «родителю-похитителю» необходимо будет решать вопросы оформления гражданства, регистрации ребенка по месту жительства, получения медицинского обслуживания, оформления в детские дошкольные и школьные учреждения. Что касается гражданства, в соответствии с ч. 6 ст. 14 Федерального закона от 31 мая 2002 г. 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации» в гражданство РФ прини- маются в упрощенном порядке без соблюдения условий, предусмотренных ч. 1 ст. 13 данного закона, ребенок и недееспособное лицо, являющиеся иностранными гражданами или лицами без гражданства: а) ребенок, один из родителей которого имеет гражданство РФ, – по заявлению этого родителя и при наличии согласия другого родителя на приобретение ребенком граж- данства РФ. Такое согласие не требуется, если ребенок проживает на территории РФ. Последнее предложение, по сути, означает, что если ребенок – гражданин иностранного государства прибыл на территорию РФ и родитель-гражданин РФ его зарегистрировал на территории России, пользуясь предварительно полученным согласием или без такового, то ребенок может при- обрести российское гражданство в упрощенном порядке. Известны случаи, когда родитель- россиянин оформлял гражданство ребенку при наличии временной регистрации либо получал решение суда об определении места жительства ребенка с ним в России (как в вышеупомянутом деле по заявлению гражданина государства Y.) и постоянно регистрировал ребенка по месту жительства в России. При таком варианте развития событий получение гражданства на ребенка без согласия второго родителя с учетом существующего правового регулирования не составит труда. На отмену решения, вынесенного без участия второй стороны в деле, даже при условии восстановления всех процессуальных сроков и положительного решения суда, может уйти до года. В других случаях «родитель- похититель» при наличии сведений об идущей процедуре в иностранном суде немедленно после прибытия на территорию РФ предпринимает попытки до вступления в силу решения добиться принятия аналогичного решения в России, что ни в одном случае в течение последних двух лет не имело успеха в связи со своевременным предъявлением заявления о возвращении и ходатайства об извещении суда по месту жительства ответчика о приеме заявления к рассмотрению. В Пояснительном докладе к Гаагской Конвенции указывается, что ни гражданство родителей, ни гражданство самого ребенка при вынесении решения о возвращении ребенка не имеют правового значения для разрешения такого спора и не учитываются при вынесении решения. Решающим вопросом является именно определение места обычного или постоянного проживания ребенка непосредственно до его незаконного перемещения или незаконного удержания в нарушение прав опеки другого родителя. При этом, по смыслу Гаагской Конвенции, место такого постоянного или обычного жительства не определяется гражданством родителей ребенка. Несмотря на это, наличие гражданства может быть использовано – и используется на практике – как повод для отказа в заявлении о возвращении ребенка. По всей видимости, это основание еще будет встречаться в судебных решениях в период начала действия Гаагской Конвенции в Российской Федерации. Вопрос о наличии согласия, его форме и содержании исследовался судом. В одном из случаев, проведя анализ содержания такого согласия, которое выдавалось ответчиком за согласие на перемещение, суд указал: «Факт согласия истца на получение детьми российского гражданства не может свидетельствовать о согласии истца на переезд детей на постоянное место жительства в Россию, что ответчиком также не оспаривается, при этом указана причина получения детьми гражданства РФ – получение материнского капитала. Таким образом, желание позаботиться о благополучии детей и благосостоянии семьи не свидетельствует об отказе от своих прав опеки над детьми и требования об их возвращении в место их обычного (постоянного) проживания». МАТЕРИАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ Анализ доказательств, предоставляемых сторонами в процессе, свидетельствует о том, что недобросовестно действующий «родитель-похититель», как правило, заботится о наличии материальной базы и обеспечении жилищных условий по прибытии в Российскую Федерацию, для чего иногда под предлогом помощи родственникам переводятся крупные денежные суммы и через короткое время после прибытия приобретается жилье. Это не характерно для ситуаций, когда «родитель- похититель» вынужден бежать от домашнего насилия, решая все материальные вопросы, уже оказавшись в безопасности, как правило, гораздо позднее дня прибытия в Российскую Федерацию. Добросовестные «родители-похитители», как показывает практика, на первоначальных этапах в тяжелой ситуации пользуются любой малой помощью от родственников, социальных, благотворительных и правозащитных организаций, имеют доказательства обращения в правоохранительные органы и доказательства наличия телесных повреждений либо другие доказательства невыносимой семейной ситуации, в которой не может находиться ребенок. Окончание в следующем номере. Дата похищения или невозвращения ребенка в страну постоянного проживания Дата принятия иска Дата вынесения решения судом первой инстанции Дата вступления в силу решения суда после апелляционного обжалования Дата оформления дела для передачи в суд апелляционной инстанции Передача дела в архив после рассмотрения судом апелляционной инстанции Сведения об исполнении на 20.10.2017 04.02.2016 14.06.2016 20.07.2016 20.01.2017 03.08.2017 14.03.2017 Не исполнено 25–30.08.2016 06.12.2016 23.01.2017 04.04.2017 03.02.2017 02.06.2017 Не исполнено 14.08.2016 23.11.2016 27.02.2017 Нет сведений Нет сведений Нет сведений Нет сведений Таблица www.yourpress.ru 14 АДВОКАТСКАЯ ГАЗЕТА ТЕМА: защита прав детей семейное право Остались без ответа Верховный Суд РФ не ответил на вопросы о судьбе ребенка и семьи Александр Болдырев УПРАВЛЯЮЩИЙ ПАРТНЕР АБ «БОЛДЫРЕВ, ТОПОРКОВ И ПАРТНЕРЫ» 5 августа 2017 г. Президент РФ по итогам встречи с членами Общественной пала- ты РФ поручил им совместно с Уполномоченным при Президенте РФ по правам ребенка провести мониторинг законодательства РФ и правоприменительной практики в сфере защиты прав детей, укрепления традиционных семейных ценностей и представить предложения по их совершенствованию в срок до 1 октября 2017 г.1 Обсуждение этого вопроса до сих пор продолжается2, а каких-либо итоговых предложений, которые могут быть приняты законодателем в ближайшее время, пока нет. Видимо, Верховный Суд РФ решил не отставать от остальных и 14 ноября 2017 г. своим Пленумом принял постановление № 443 . Как правило, от «разъяснительных» постановлений Пленума ВС РФ ожидается, что если не все, то большая часть вопросов, возникающих в практике адвоката, будет разрешена. Однако после принятия Пленумом ВС РФ данного документа к прежним неразрешенным проблемам добавились новые. Обозначим их. Отметим, что основания для принятия данного документа действительно имелись. Предыдущие разъяснения по этим вопросам были приняты 27 мая 1998 г. (с последующими изменениями от 6 февраля 2007 г.), и материала у Суда должно было накопиться много. НОВЫХ ВОПРОСОВ ВСЕ БОЛЬШЕ В п. 25 постановления № 44 Верховный Суд РФ, ссылаясь на п. 3 ст. 72 СК РФ, указывает: «Если суд при- дет к выводу о том, что возвращение ребенка родителям (одному из них) не отвечает интересам ребенка, суд вправе отказать в удовлетворении этого требования, в том числе и в случае удовлетворения иска в части восстановления в родительских правах». При этом в ст. 72 СК РФ абсолютно ничего не сказано о возможности отказа в возврате ребенка лицам, восстановленным в родительских правах. Возможно, Суд по аналогии перенес положения ст. 68 СК РФ, где закреплено право суда на отказ в иске о возврате ребенка от любого лица, удерживающего его у себя не на основании закона, если это не отвечает интересам ребенка. Однако ст. 68 СК РФ не упоминается в тексте Постановления вообще. Если же каким-нибудь судом в конкретном деле будут применены указанные положения п. 25 постановления № 44, то сразу возникнет вопрос: в каких родительских правах восстановлен гражданин? Согласно гл. 12 СК РФ родители имеют право воспитывать своих детей, являясь их законными представителями, и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами. Кроме это- го, у родителей имеются обязанности. Так, они несут ответственность за воспитание и развитие своих детей, обязаны заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии. Каким образом родители будут исполнять обязанности, реализовывать в полном объеме свои права без совместного с ними проживания ребенка – совершенно не ясно. Да и положение лица (учреждения), у которого останется ребенок, тоже туманно. Более того, Верховный Суд РФ ре- шил окончательно отдать право решать вопрос о возвращении деся- тилетнего ребенка в семью самому ребенку (п. 25), добавив к п. 4 ст. 72 СК РФ (восстановление в родительских правах в отношении ребенка, достигшего возраста десяти лет, возможно только с его согласия) еще и уточнение о том, что мотивы того, почему не согласен ребенок с восстановлением родителей в правах, не должны интересовать Суд. При этом было бы логичнее, если бы Верховный Суд РФ попытался как-то соотнести возраст ребенка с его реальным уровнем развития. Согласно ст. 57 СК РФ учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. Достижение десятилетнего возраста не означает, что личность полностью сформирована, а бывают еще и отклонения от нормального развития, не относящиеся к каким-либо болезням. Сейчас же Суд должен ориентировать- ся только на возраст, указанный в документах. Хотелось бы узнать от высшей судебной инстанции и мнение о критериях психического насилия в семейных спорах, что осталось нераскрытым. Пункт 16 (г) постановления № 44 лишь описывает стандартно, что жестокое обращение с детьми может выражаться, в частности, в осуществлении родителями физического или психического насилия над ними, в покушении на их половую неприкосновенность. Сегодня же каждый трактует по-своему: что есть воспитание, которое зачастую сопряжено с элементами наказания ребенка, а что есть психическое насилие. Повышение голоса, постановка ребенка в угол, лишение карманных денег и просмотра теле- визора, запрет компьютерных игр, ограничение круга общения и пр. – все это так или иначе вызывает переживания ребенка. Некоторые защитники детей включают перечисленное и в понятие психического насилия4. Другие – доказывают, что легкие физические наказания не наносят вреда психическому развитию детей5. Как разобраться с таким большим количеством мнений специалистов, Верховный Суд РФ не отвечает. Также, видимо, дела по ограничению родительских прав, согласно абз. 1 п. 2 ст. 73 СК РФ (если оставление ребенка с родителями опас- но для ребенка по обстоятельствам, от родителей не зависящим), не набрали критической массы для того, чтобы Верховный Суд РФ разъяснил, что подразумевается под опасностью для ребенка. Суд внес единственное уточнение, что закон не связывает возможность ограничения в родительских правах с признанием родителей недееспособными или ограниченно дее- способными. При этом опасность для ребенка уже трактуется судами шире привычного понимания, а именно как возможность нанесения вреда, физического или морального (духовного) ущерба личности. В моей практике был случай, когда суды опасное положение ребен- ка матери, страдающей психическим расстройством в виде легкой умственной отсталости, обосновали лишь тем, что она неспособна в полном объеме выполнять родительские обязанности. При этом старшая дочь этой матери к моменту рассмотрения дела достигла совершеннолетия, никаких серьезных эксцессов в семье не было, а ограничение в родительских правах изначально было связано с заболеванием матери туберкулезом. ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ПУНКТ Из положительных моментов по- становления № 44 могу отметить п. 33, фиксирующий практику Европейского Суда (например, Постановление Европейского Суда по правам человека от 29 марта 2016 г. Дело «Кочеров и Сергеева (Kocherov and Sergeyeva) против Российской Федерации» (Жалоба № 16899/13)) о том, что тяжелое материальное положение семьи само по себе не является достаточным основанием для отобрания детей у родителей на основании ст. 77 СК РФ, если родители добросовестно исполняют свои обязанности по воспитанию детей, заботятся о них, создают необходимые условия для развития детей в соответствии с имеющимися материальными и финансовыми возможностями семьи. Сегодня, к сожалению, немало случаев, когда опека при составлении актов обследования условий жизни ребенка и его родителя (родителей), в отношении которого (которых) поставлен вопрос об ограничении или о лишении родительских прав, лишь фиксирует факт отсутствия тех или иных благ. Рассмотрение же вопроса, почему семья оказалась в таком положении, может чиновников и суд не интересовать. В настоящее время и этот момент должен быть рассмотрен судом. Остальные положения постанов- ления № 44 уточняют или копируют положения постановления Пленума ВС РФ от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей». ВЫВОД Если же говорить о том, что необходимо менять в семейном законо- дательстве в ближайшее время, то в первую очередь, по моему мнению, важно начать говорить не только о правах ребенка, но и о правах семьи. Например, когда речь идет о замене законного представителя несовершеннолетнего на адвоката6, то следует закрепить на законодательном уровне возможность предоставления адвоката также и родителям, в отношении которых возбуждаются производства о лишении или ограничении родительских прав. По этой проблематике адвокаты выражали желание заниматься помощью pro bono7, но данная ини- циатива должна быть поддержана на государственном уровне, а право на бесплатную профессиональную юридическую помощь в подобных спорах закреплено в законе. Ведь граждане, и без того находящиеся в неблагополучной ситуации и не имеющие средств для оплаты помощи юриста, зачастую остаются один на один с целой системой, где против них выступают сотруд- ники опеки, полиции, комиссий по делам несовершеннолетних, проку- ратуры. 1 https://ivan4.ru/news/semeynye_ tsennosti/after_a_meeting_in_the_ kremlin_putin_ordered_the_public_ chamber_to_make_changes_to_ family_law_before/ 2 https://www.oprf.ru/ru/press/ news/2017/newsitem/42059 3 http://www.vsrf.ru/documents/ own/24386/ 4 http://www.b17.ru/article/37394/ 5 http://rvs.su/statia/semya-i-nasiliemify-i-realnost 6 http://rapsinews.ru/incident_ news/20171115/280954781.html 7 http://fparf.ru/news/all_news/ news/36379/?sphrase_id=82428 www.yourpress.ru № 5 (262) МАРТ 2018 г. 15 БОЛЬШЕ НОВОСТЕЙ НА advgazeta.ru УЧРЕДИТЕЛЬ: ФЕДЕРАЛЬНАЯ ПАЛАТА АДВОКАТОВ РФ УЧРЕЖДЕНА ПО РЕШЕНИЮ III ВСЕРОССИЙСКОГО СЪЕЗДА АДВОКАТОВ Выходит два раза в месяц Зарегистрирована 23 ноября 2017 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых комму- никаций (Роскомнадзор) Свидетельство ПИ № ФС 77-71704 119002, г. Москва, пер. Сивцев Вражек, д. 43 Тел.: (495) 787-28-35 Тел./факс: (495) 787-28-36 E-mail: advgazeta@mail.ru www.advgazeta.ru Следующий номер выйдет 19 марта 2018 г. © «АДВОКАТСКАЯ ГАЗЕТА» Воспроизведение материалов полностью или частично без разрешения редакции запрещено. Редакция не несет ответственности за достовер- ность информации, содержащейся в рекламных объявлениях и авторских материалах. Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения авторов. Присланные материалы не рецензируются и не возвращаются. Газета не рассматривает материалы, опубликованные в других изданиях, в том числе в интернет-СМИ, или растиражированные другим способом. в АО «ПК «Экстра М» 143405, Московская область, Красногорский район, г. Красногорск, автодорога «Балтия», 23 км, владение 1, дом 1 Номер подписан в печать 02.03.2018 Тираж 4650 экз. Заказ № 18-03-00023 ИЗДАТЕЛЬ: ФОНД ПОДДЕРЖКИ И РАЗВИТИЯ АДВОКАТУРЫ «АДВОКАТСКАЯ ИНИЦИАТИВА» КУРАТОР ИЗДАНИЯ: Евгений СЕМЕНЯКО, первый вице-президент ФПА РФ ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР: Мария ПЕТЕЛИНА, руководитель Департамента информационного обеспечения ФПА РФ АДРЕС РЕДАКЦИИ ОТПЕЧАТАНО ПОДПИСКА И РАСПРОСТРАНЕНИЕ: Надежда КУЗНЕЦОВА РЕДАКТОР-КОРРЕКТОР: Надежда ЗИНОВСКАЯ МАКЕТ, ДИЗАЙН: Юлия РУМЯНЦЕВА ВЕРСТКА: Наталья ПЕРМИНОВА ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР: Мария КАПИТАНОВА ОБОЗРЕВАТЕЛЬ: Константин КАТАНЯН, шеф-редактор Департамента информационного обеспечения ФПА РФ ШЕФ-РЕДАКТОР САЙТА ADVGAZETA.RU: Екатерина ГОРБУНОВА РЕДАКТОР ОТДЕЛА НОВОСТЕЙ САЙТА ADVGAZETA.RU: Глеб КУЗНЕЦОВ КОРРЕСПОНДЕНТЫ: Светлана РОГОЦКАЯ Виктория ВЕЛИМИРОВА Марина НАГОРНАЯ семейное право В электронном выпуске № 5 (262) на www.advgazeta.ru также размещены следующие комментарии к статье А. Болдырева: 1) Кияшко Д. Верховный Суд – за сохранение семьи; 2) Прокофьев И. Семья без прав и защиты; 3) Пронина М. Позитивная позиция ВС РФ. Доступ к этим материалам открыт подписчикам на электронные выпуски «АГ», а также тем, кто приобрел данный выпуск на сайте www.advgazeta.ru. От редакции редакции Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 ноября 2017 г. № 44 «О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав», анализу которого посвящена статья Александра Бол- дырева «Остались без ответа», стало долго- жданным событием в сфере регулирования детско-родительских правоотношений, поскольку постановление от 27 мая 1998 г. № 10 уже давно не давало ответов на мно- гие спорные вопросы, с которыми сталки- вается современная семья. Автор настоящей статьи считает, что правовые позиции, содержащиеся в рассматриваемом доку- менте, хотя и направлены на уменьшение манипуляций в семейной сфере, которые, к сожалению, становятся нормой сегодняш- них дней, в то же время не лишены недо- статков, способных привести к существен- ным проблемам в правоприменительной практике. Баланс не достигнут Nb Виктория Дергунова АДВОКАТ АП Г. МОСКВЫ, К.Ю.Н. Одним из таких недостатков является нарушение баланса между «учетом мнения» ре- бенка с определенными оговорками и безапелляционным «согласием» с ним, т.е. слепым следованием ему, к кото- рому Верховный Суд РФ фактически обязал суды при принятии решений о восстановлении родительских прав (п. 25 постановления). Системный анализ судебной практи- ки по разрешению споров родителей о воспитании детей позволяет сделать вывод о том, что мнение ребенка всегда оценивалось с позиции трех составляющих: возраста, степени пси- хического и психологического развития, а также интересов, под которыми традиционно понимается сохранение связей с семьей, если не установлено, что эти связи являются нежелательны- ми, а также возможность развития и роста в здоровой среде. Очевидно, что в отсутствие реаль- ного обеспечения права ребенка на получение квалифицированной юридической помощи в соответствую- щей его возрасту и степени зрелости форме, на понятном языке и с учетом половых и культурных особенностей проверить степень осознания ребен- ком сложившейся ситуации и последствий обсуждаемых вопросов не представляется возможным. В этой связи способность к объективной оценке несовершеннолетним действий своих родителей в делах, в которых, по существу, оспариваются вопросы вос- питания и удовлетворения потребно- стей ребенка, находящиеся в области родительского контроля и ответствен- ности, не может быть обоснована одним лишь критерием 10 лет. Недостатком документа является так- же отсутствие указания в нем на право (или обязанность) суда установить ребенку и родителям, ограниченным в родительских правах, определенный порядок общения на период действия ограничения (ст. 75 СК РФ). Отсутствие эффективного механизма налаживания детско-родительских отношений и контроля за изменением поведения ро- дителей и их отношения к воспитанию ребенка в лучшую сторону не только способствуют полному эмоциональ- ному отчуждению между ребенком и родителями, но и делают невозможным последующее восстановление в роди- тельских правах с позиции, изложенной в п. 24, 25 постановления. Кроме всего прочего, неурегулиро- ванной остается ситуация, в которой с целью установления опеки над ребенком требование об ограничении родительских прав предъявляет его бабушка, совместно проживающая с ним, но не имеющая возможно- сти стать его опекуном без согласия родителей, не ограниченных и не ли- шенных родительских прав. В случае удовлетворения иска бабушки, как и в случае отказа судом в его удовлет- ворении с одновременным отказом передать ребенка родителям на вос- питание по основаниям, изложенным в п. 1 ст. 68 СК РФ, дальнейшая судьба ребенка остается неопределенной с учетом разъяснений, содержащихся в п. 20 постановления. Вызывает сожаление отсутствие в документе какой-либо оценки новой тенденции в борьбе за исполнение вынесенного решения суда по спорам о детях, когда родитель, с которым опре- делено место жительства ребенка, в связи с отказом другого родителя исполнить вынесенное решение суда и передать ребенка ему на воспитание Так, например, в соответствии со ст. 66 СК РФ родитель, с которым проживает ребенок, не должен пре- пятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию. Вместе с тем в спорах о детях родитель, выбирая определенную страте- гию ведения спора, в целях ее реализации отстаивает правовую позицию, согласно которой общение ребенка и родителя причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка. Внешне действия такого родителя не выходят за пределы дозволенного по- ведения, однако если мы рассмотрим цель их осуществления, то она не будет преследовать защиту прав и интере- сов ребенка. В связи с этим, полагаем, что критерии злоупотребления родительскими правами должны толковаться намного шире, чем предложено Вер- ховным Судом РФ, и включать в себя в том числе случаи осуществления родительских прав исключительно с намерением причинить вред другому родителю путем совершения дей- ствий в обход закона с противоправ- ными и (или) безнравственными целями, а также иные случаи заведомо недобросовестного осуществления родительских прав. В качестве критериев установления в поведении родителей признаков злоупотребления родительскими пра- вами можно назвать вину, противоправность, использование прав в противоречии с интересами детей, а также нанесение вреда либо создание угрозы его причинения. Таким образом, приходится констатировать, что правовые позиции, изложенные в данном постановлении, в ряде случаев фактически сделали недостижимой цель обеспечения справедливого баланса между существую- щими противоборствующими инте- ресами – ребенка и обоих родителей. Как следствие, обеспечение благополучия несовершеннолетних, надлежащая, повышенная защита прав и интересов родителей и детей в области семейных правоотношений являются целью, которая теперь стоит перед профессиональными представителями сторон – адвокатами. обращается в суд с иском о лишении или об ограничении его родительских прав для достижения ранее поставленной цели – совместного проживания с ребенком. В то же время системное толкование положений постановления (в частности, п. 8, 11, 18) позволяет сделать скорее положительный, чем отрицательный вывод о праве суда применить положения п. 2 ст. 73 СК РФ в таких случаях. Для этого адвокату надлежит доказать, что злостное неисполнение вынесенного решения суда о месте жительства ребенка, во- первых, свидетельствует о виновном поведении родителя, который дей- ствует в противоречии с интересами ребенка, определенными вступившим в законную силу решением суда, вынесенным исходя из них, а во-вторых, наносит вред его здоровью, т.е. явля- ется опасным для ребенка и представ- ляет собой ничто иное, как жесткое обращение с ним, выраженное в форме психологического насилия над ребенком путем разлучения его с другим родителем в отсутствие каких-либо правовых и иных оснований к этому, и может расцениваться как злоупотребление родительскими правами. Вместе с тем в целях реализации подобной правовой позиции безусловным отрицательным фактом является закрытый характер предложенного ВС РФ определения случаев злоупотребления родительскими правами (п. 16 постановления). Следует признать, что злоупотребление правом зачастую представляет собой реализацию законных прав таким образом, что составляющие ее действия внешне не выходят за пределы дозволенного поведения при условии их рассмотрения в отрыве от цели их осуществления. Так, например, в соответствии со ст. 66 СК РФ родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию. Вместе с тем в спорах о детях родитель, выбирая определенную стратегию ведения спора, в целях ее реализации отстаивает правовую позицию, согласно которой общение ребенка и родителя причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка. Внешне действия такого родителя не выходят за пределы дозволенного поведения, однако если мы рассмотрим цель их осуществления, то она не будет преследовать защиту прав и интересов ребенка. В связи с этим, полагаем, что критерии злоупотребления родительскими правами должны толковаться намного шире, чем предложено Верховным Судом РФ, и включать в себя в том числе случаи осуществления родительских прав исключительно с намерением причинить вред другому родителю путем совершения действий в обход закона с противоправными и (или) безнравственными целями, а также иные случаи заведомо недобросовестного осуществления родительских прав. В качестве критериев установления в поведении родителей признаков злоупотребления родительскими правами можно назвать вину, противоправность, использование прав в противоречии с интересами детей, а также нанесение вреда либо создание угрозы его причинения. Таким образом, приходится кон- статировать, что правовые позиции, изложенные в данном постановлении, в ряде случаев фактически сделали недостижимой цель обеспечения спра- ведливого баланса между существующими противоборствующими инте- ресами – ребенка и обоих родителей. Как следствие, обеспечение благополучия несовершеннолетних, надлежащая, повышенная защита прав и интересов родителей и детей в области семейных правоотношений являются целью, которая теперь стоит перед профессиональными представителями сторон – адвокатами.