О необходимых шагах к цивилизованному правосудию
25 ноября на площадке Общероссийского гражданского форума состоялся круглый стол «В чьих руках правосудие в России и как вернуть его гражданам?», в рамках которого представители судейского сообщества, адвокатуры и гражданские активисты обсудили основные проблемы российского суда.
«Искать решения на экспертных площадках – не на площадях»
В ходе обсуждения эксперты достаточно много внимания уделили вопросу, кто и как должен определять направление развития судебной системы.
Заместитель председателя КС РФ в отставке, член СПЧ и заведующая кафедрой судебной власти факультета права НИУ ВШЭ Тамара Морщакова отметила, что в условиях непрекращающейся судебной реформы есть опасность «амебиолизации» этого процесса, когда поиск решения проблем в области правосудия происходит не на экспертных площадках, а на площадях. «Мы можем предъявлять претензии к журналистам и социологам, которые обращаются к гражданам за их мнением о судебной реформе, но рецепты, которые предлагаются, нельзя рассматривать [всерьез], потому что мы углубляемся в споры непрофессионального свойства», – пояснила она.
С ней согласился председатель Совета судей Виктор Момотов, дополнительно отметивший, что судебная система способна к самообновлению и последний год деятельности Верховного Суда подтверждает этот тезис. «Обратите внимание, предложение о реформировании судебной системы – о создании апелляционных и кассационных судов – поступило от ВС РФ, серьезные изменения в ГПК, АПК, связанные с условиями работы, издержками судов, поступили также от Верховного Суда, – напомнил он. – Мы делаем все необходимое как профессионалы, понимая, что нужно для того, чтобы судебная система стала более доступной и открытой для наших граждан».
Между тем замминистра юстиции Денис Новак заметил, что в вопросе формирования предложений по реформированию правосудия у самой судебной власти не должно быть монополии – предлагать меры по совершенствованию должны как судебная система изнутри, так и институты гражданского общества со стороны.
Кроме того, он выразил уверенность в том, что последние серьезные инициативы Верховного Суда в области процессуального законодательства вызвали неприятие юридического сообщества, поскольку не был обеспечен механизм предварительного обсуждения. «Проекты постановлений Пленума ВС РФ обсуждаются на Научно-консультативном совете при ВС РФ. Почему бы проекты в области процессуального права также не выносить на обсуждение перед тем, как их представлять на заседании Пленума? Тогда не будет такого сильного отторжения инициатив», – считает Денис Новак.
А виновата ли судебная система?
Тамара Морщакова подчеркнула, что суд – самый важный государственный институт: «Я ставлю его выше парламента, выше исполнительной власти, суд – это все». Она уверена, что совершенствование правосудия позволит достичь очень многого в поисках решения проблем государства в целом.
С ней согласился вице-президент АП г. Москвы, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Вадим Клювгант, который высказался о необходимости укреплять судебную власть.
«Если мы последим за тем, какие термины используем, говоря о проблемах суда и правосудия, то поймаем себя на том, что у нас в последнее время очень сильно преобладает термин “судебная система” над термином “судебная власть”, – отметил он. – Это не придирка, для меня эта вещь знаковая, потому что основной проблемой является проблема восстановления суда как власти, как независимой ветви власти, учитывая, что это основной арбитр между всеми членами, структурами общества и государства, то и власть должна быть на соответствующем уровне».
По мнению Тамары Морщаковой, состояние суда зависит не от него самого – оно зависит от власти. «Я лично настаиваю на тезисе, что только власть, которая признает независимый суд, может быть гарантом его существования, но, конечно, при условии, что суд будет защищаем гражданским обществом», – отметила она.
Между тем, по мнению бывшего руководителя аналитического управления аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ Николая Васильева, гражданское общество в лице граждан зачастую пренебрегает процедурами, предусмотренными действующей судебной системой. «Граждане рассматривают суд первой инстанции как черновой вариант, в котором они не будут искать правды, а восстановителем истины они считают Верховный Суд», – считает он. Николай Васильев уверен, что нужно идти к тому, чтобы решения судов первой инстанции принимались гражданами: «Должен быть создан механизм, при котором на его решение будет невозможно влиять».
С этим, однако, не согласилась Тамара Морщакова. «То, что первая инстанция слаба и не выполняет свои функции, то, что апелляция, которая должна быть основной проверочной инстанцией, не выполняет свои функции, – это так, но не граждане… в этом виноваты. А виноваты суды первой и апелляционной инстанций. Апелляция вообще не научилась работать по правилам суда первой инстанции, как предназначено для нее», – уверена она.
Кроме того, член СПЧ отметила, что, несмотря на независимость судебной власти, в системе государственно-правовых институтов это не так, поэтому «институциональный дизайн всего того, что работает совместно с судебной властью, безусловно, тоже требует реформирования». «Не может судебная власть одновременно работать за себя и за те органы, которые работают на досудебной стадии судопроизводства по уголовным делам, за государственные институты, которые обращаются к защите государственных интересов, предъявляя разные иски к гражданам и организациям в судах», – пояснила она.
Тамара Морщакова уверена, что необходимо рассматривать судебную реформу как комплексную и не оставлять без внимания решение проблем смежных государственно-правовых институтов, начиная с того, что ведет к судебному разбирательству, и заканчивая этапом исполнения судебных актов по любым категориям дел.
Верховенство права и единообразие практики?
Председатель Совета судей Виктор Момотов, видимо, пытаясь частично объяснить сложившееся восприятие суда обществом, начал свое выступление со слов о верховенстве права.
Он также отметил, что главная и самая сложная задача – обеспечение единообразия применения судами законов. По словам Виктора Момотова, если будет правовая определенность, что особенно важно для бизнеса, то экономика получит дополнительные драйверы роста. «Эта задача очень эффективно решается Верховным Судом, – заметил он. – В последнее время законодательство меняется очень быстро, поэтому значение постановлений Пленума ВС РФ трудно переоценить: мы стараемся не только обобщать судебную практику, но и разъяснять те неясности, которые имеются в законодательстве».
Однако замминистра юстиции Денис Новак отметил, что, к сожалению, суды первой инстанции не всегда соблюдают позиции Верховного Суда. По его словам, несмотря на то что это основание для отмены решения, такое происходит не всегда, потому что до Верховного Суда доходят не все дела, в которых суды допустили такое нарушение. «Нужно, видимо, выстраивать какие-то механизмы, которые позволят обеспечивать это», – считает он.
С мнением замминистра юстиции о том, что средством улучшения правосудия является обеспечение действия строгого принципа единообразия судебной практики, не согласилась Тамара Морщакова. «Да, единообразие есть отражение конституционного требования равенства граждан перед законом и судом, и этого надо добиваться, но насаждать его такими методами, которыми сейчас его насаждает процессуальный закон, нельзя, – уверена она. – В законе написано, что решение, которое не соответствует позиции, высказанной в постановлении Пленума ВС РФ, нарушает единообразие практики. А я считаю, что единообразие практики нарушает каждое незаконное и необоснованное решение. И оценивать это должны судьи, рассматривая конкретное дело, а не следуя просто формальному сравнению».
Кроме того, она обратила внимание на то, что постановления Пленума ВС РФ обладают чрезмерной юридической силой.
На это Виктор Момотов смог заметить только, что постановление ВС РФ – не закостенелый акт, и Верховный Суд постоянно вносит изменения в соответствующие постановления, «чтобы они были живыми».
Формирование нового судейского корпуса
Председатель Совета судей в ходе мероприятия заявил, что доверие к судам необходимо повышать прежде всего через формирование нового корпуса судей. Эти слова, сказанные представителем судебной власти, не могли не вызвать удивления и уважения присутствовавших, на что отдельное внимание обратил адвокат Вадим Клювгант, выразивший признательность Виктору Момотову за сказанное.
Научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Екатерина Ходжаева озвучила данные исследования, основанного на опросе федеральных судей в судах общей юрисдикции, которое было проведено в 2013 г. В опросе приняли участие порядка 1700 судей. Согласно полученным результатам, 45% судей имели заочное юридическое образование. На тот момент судейский корпус на 30% состоял из бывших сотрудников судов, 21% – пришли из прокуратуры, 17% – из следствия, 16% – из негосударственного сектора, включая адвокатуру, 10% – из государственного сектора. Причем среди судей, которые были назначены за три года до исследования – с 2009 по 2013 г., доля тех, кто пришел в судейское сообщество из аппарата судов, составляла почти 50%.
«Если посмотреть новые данные, которые собрал институт на основе анализа 2369 текстов заключений региональных квалификационных коллегий судей, то мы обнаружим, что тренд набора в судьи из аппарата судов остался преобладающим. 56% из тех, кто назначается впервые, имели только аппаратный опыт», – рассказала Екатерина Ходжаева.
При этом экспертные опросы свидетельствуют, что представители юридического бизнеса и адвокатского сообщества, особенно в регионах, ощущают изолированность судейского общества, которая проявляется как в доступе к судейской профессии, так и просто в ограниченности возможности профессионально общаться.
Говоря о проблемах, которые порождает существующая система отбора, она заметила, что очевидным выводом является то, что жизненный и профессиональный опыт таких судей ограничен работой в аппарате судов.
«Для сотрудников аппарата судейская должность является своеобразной морковкой. Этим, кстати, обусловлена высокая доля тех, кто имеет только заочное образование, потому что это те самые секретари судебного заседания, которые, работая в суде, обучались заочно. Также нужно сказать, что обязательное юридическое образование для секретарей судебного заседания и включение данного опыта в юридический стаж делают этот трек очень привлекательным и удобным. Эти люди готовы работать за невысокую зарплату, чтобы в итоге попасть в судейское сообщество. В результате сам фильтр, институционально заложенный в этих “правилах рекрутинга”, приводит к тому, что судьи все больше замыкаются, это ограничивает профессиональный обмен в юридической профессии», – считает она.
По ее мнению, проблему кадров можно решить отменой требования высшего юридического образования для секретарей и повышением им зарплаты – только так можно блокировать сложившийся карьерный трек. Она также отметила необходимость изменить политику ККС, сделав упоминаемый фильтр более открытым для представителей других сегментов юридических профессий.
С ней согласился председатель Совета судей: «Я за профессионализацию аппарата суда. Тот человек, который приходит в судебный аппарат работать, не должен думать о том, что потом он станет судьей. Он может прожить всю жизнь, работая в этом аппарате. Если мы сможем решить эту проблему, не будет проблем, связанных с “морковными деньгами”».
Денис Новак сообщил, что решение вопроса об отмене требования юридического образования для секретарей судебного заседания с одновременным повышением зарплаты есть в списке поручений Президента РФ Минюсту. Он также отметил, что нет необходимости в отмене запрета на работу секретаря без юридического образования, потому что его нет в законе – только на уровне должностных регламентов. «То есть даже законы менять не надо. Нужно действительно сказать, что стаж этот не засчитывается в стаж, позволяющий претендовать на должность судьи, – юридический стаж должен течь с уровня помощника», – пояснил он.
Замминистра предположил, что невозможность набирать новых судей из состава аппарата, возможно, приведет к тому, что представители юридического сообщества из негосударственного сектора пойдут в судьи. «Но они пойдут, если будут понимать, чего от них ждут в ККС. Пока, к сожалению, нет четкого понимания, каким требованиям должен соответствовать кандидат, надо формировать такие требования», – подчеркнул он.
Виктор Момотов дополнительно заявил о необходимости создавать центры, которые будут специально заниматься подготовкой судей. «Мы полагаем, что мировоззрение судьи, его личность могут быть важнее, чем знание законов», – пояснил он.
Снизить нагрузку на судей
Говоря о высокой загруженности судей, председатель Совета судей пояснил, что в среднем судья находится на работе до 19 часов в день в связи с чрезмерностью дел, находящихся в его производстве, и такая ситуация неприемлема.
Екатерина Ходжаева рассказала, что, по данным исследований, судьи в основном тратят свое время на типовые, рутинные дела. «Они тратят свое время – время, щедро оплаченное налогоплательщиками, – на те дела, которые можно было решить достаточно просто, и вообще не приходить с ними в суд, – указала она. – Здесь мы можем говорить о повышении порога исковых требований для рассмотрения в суде, повышении судебных пошлин, устранении лишних процедур, досудебном урегулировании и т.д.».
Виктор Момотов также в качестве отдельной возможной меры предложил подумать о повышении размеров государственных пошлин. «Иногда государство берет на себя эту ответственность, чтобы решить частный спор. Вот, казалось бы, чтобы разделить при бракоразводном процессе имущество, которое будет оцениваться в миллионы долларов, достаточно заплатить 300 руб. и обратиться в суд, и государственная машина начинает работать, – привел он пример. – Но ведь это частный интерес, а он оплачивается за счет налогоплательщиков. Может быть, есть необходимость разобраться с государственными пошлинами?» Он, однако, оговорился, что для граждан, которые будут не в состоянии заплатить нужную сумму, государство должно предусмотреть льготы, какие-то условия, чтобы гражданин имел возможность обратиться за судебной защитой.
Замминистра юстиции, в свою очередь, считает, что есть рыночный механизм снижения нагрузки – сделать необоснованное обращение в суд экономически невыгодным.
Между тем адвокат Вадим Клювгант напомнил, что для суда частный интерес – основной интерес.
«Этому учит нас Конституция, человек и его права и свободы… являются высшей ценностью и обеспечиваются судом, – отметил он. – Это значит, что реформирование судов, в том числе снижение запредельной нагрузки на судей, которая не позволяет им работать содержательно, даже если они хотят, не может достигаться путем упрощения судопроизводства, во всяком случае, это не может быть преобладающим способом, и уж точно оно не может достигаться за счет снижения уровня гарантий судебной защиты – этот уровень должен только повышаться в результате реформирования».
И в этом смысле, когда речь заходит о конкретных инициативах, связанных с размерами исков, с размерами пошлин, с изменением устройства судебной системы, необходимо думать о том, как это отразится на уровне гарантий судебной защиты. «У нас большая страна, основная масса людей, которые в ней живут, мягко говоря, сильно небогаты… Нельзя все это не учитывать, когда мы выбираем оптимальные решения», – пояснил свою позицию Вадим Клювгант.
Развитие суда присяжных
Вице-президент АП г. Москвы Вадим Клювгант большую часть своего выступления посвятил необходимости развивать такую форму судопроизводства, как суд с участием присяжных заседателей.
Отмечая позитивность последних изменений в этой сфере, в связи с которыми в районных судах была введена возможность рассмотрения уголовных дел коллегией суда присяжных из шести человек, адвокат не считает, что этим нужно ограничиться. «Дальше надо идти к полноценному суду присяжных, в том числе по гражданским делам», – заявил он.
Кроме того, он акцентировал внимание на том, что, вопреки высказываемым иногда мнениям, перекоса в оправдании в суде присяжных нет: «В суде присяжных доля оправдательных решений (15–20%) точно соответствует статистически корректной доле оправданий, подтвержденной мировым опытом».
Отвечая на вопрос, пойдут ли люди с суды присяжных, адвокат с уверенностью сказал: «Пойдут! Если не позорить суд присяжных, не дискредитировать, не запугивать. И должно уйти в небытие “оперативное сопровождение”». По его мнению, суд присяжных – эффективнейший механизм повышения профессионализма всех участников судопроизводства, поскольку мотивирует их «учиться работать, учиться излагать свои мысли устно и письменно, стать профессионалами».
Мнение коллеги поддержал партнер АБ «ЗКС» Андрей Гривцов, который отметил, что в ситуации кривизны правоприменения и неисполнения судами первых инстанций позитивных решений ориентирующего характера, которые исходят от ВС РФ, суд присяжных – единственный инструмент, который может позволить быстро добиться эффективного, качественного и независимого правосудия. «Суды присяжных остаются единственной надеждой для тех лиц, которые несправедливо привлекаются к уголовной ответственности», – заключил он.
Аудиопротоколирование судебного заседания
Тамара Морщакова обратила внимание на то, что, несмотря на все заверения Минюста и Верховного Суда, что аудиопротоколирование судебного заседания – вопрос решенный и сейчас идет оснащение всех судов необходимыми системами, он все же не решен.
«А он дает очень серьезный ключ к устранению массы недостатков в судебном разбирательстве, – отметила она. – Представление аудиозаписи – вещь легкая. У каждого в суде есть возможность записать заседание, нужно только, чтобы суд объявил, что запись официально ведется, и чтобы она потом принималась».
Вместе с тем она назвала недавнее введение возможности трансляции судебных заседаний ошибочным решением, на реализацию которого не стоит тратить средства.
Восстановить прием судей кассационной инстанции
Адвокат Андрей Гривцов, воспользовавшись присутствием на круглом столе председателя Совета судей Виктора Момотова, озвучил просьбу восстановить прием судей кассационной инстанции, который был ранее.