Анжелика Ремез, управляющий партнер, руководитель практики разрешения споров в ЮФ «Ремез, Печерей и партнеры»

Практика более витиевата Из личного опыта защиты интересов медицинских организаций

В обобщающем комментарии к статье адвоката Альберта Мингачева «Об особенностях защиты прав граждан, пострадавших от некачественной медицинской помощи» и комментариям к ней Ирины Гриценко и Татьяны Ивановой автор выражает свои взгляды с позиции личного практического опыта защиты интересов медицинских организаций по проблемам внесения изменений в медицинскую документацию, массового привлечения к ответственности и судебно-медицинской экспертизы. Начать свой комментарий хочу предупреждением о том, что наша практика строится исключительно на защите медицинских организаций в том числе в спорах с пациентами, поэтому обсуждение постараюсь осуществить максимально объективно без позиционирования какой-либо из сторон. Что ж, тема была, есть и будет актуальна, причем востребованность адвокатов будет только возрастать в связи с нарушением баланса прав и интересов врача (медицинской организации) и пациента. Рост правовой грамотности пациентов и их осведомленность о возможностях защиты собственных интересов опережает рост развития медицинского сообщества в этом же направлении. А потому пациенты «ведут в счете» на пару шагов. Но давайте по порядку. Представленный к комментированию материал, по моему мнению, отвечает сложившейся судебной практике и нормативному регулированию, тем не менее базируется на теоретических основах, в то время как практика более витиевата. О внесении изменений в медицинскую документацию На моей практике был уникальный и в то же время занимательный случай, когда молодая женщина (в дальнейшем истица) после родов в перинатальном центре умудрилась самостоятельно «позаимствовать» свою карту с поста стационарной медсестры и сделать копию. Ничего об этом не подозревая, позднее медицинская организация в материалы гражданского дела приобщила карту пациентки не просто с другими показателями, но даже с другим номером карты – решение было полностью не в пользу клиники. В абсолютном же большинстве дел изменения в карту, если и вносятся, то в пределах допустимых значений, что мало влияет на установление экспертами наличия или отсутствия причинно-следственной связи. Давайте честно, действительно некачественных экспертов видно издалека, определяются они по первым ответам при проведении допроса эксперта. Любую экспертизу можно опровергнуть или поставить под сомнение. Но радует, что нормальных экспертов все же гораздо больше, а они найдут нужную связь даже в исправленных документах. Главное – правильная постановка вопросов. Таким образом, рекомендации адвокатам по скорейшему изъятию документации не имеют большого значения, однако можно определить кратчайшие сроки для ее получения. И вот тут мнение адвоката Альберта Мингачева видится более разумным, нежели адвоката Ирины Гриценко. И вот по какой причине. Подача заявления о предоставлении копии документации в саму организацию – сигнал для клиники о необходимости проверки документации. Предоставить копию следует в течение 7 дней, иных сроков законодательством не установлено. По мнению некоторых специалистов, срок для ответа занимает 30 дней, но это неверно. Дело в том, что срок 30 дней установлен Федеральным законом «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» (ч. 1 ст. 12), но только указанная норма на запросы пациентов не www.yourpress.ru 2 распространяется. Это связано со сферой применения указанного Закона – обращения в государственные органы и органы местного самоуправления (ч. 1 ст. 1), к которым медицинские организации не относятся. К пациентам применим всем известный Закон РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее – Закон о защите прав потребителей), устанавливающий семидневный срок для ответа со стороны исполнителя (например, п. 1 ст. 21). В 2013 г. в свет вышло письмо министра здравоохранения В.И. Скворцовой, так и оставшееся нереализованным, в котором на выдачу копий документов после экстренного вмешательства отводился один (!) день, а на все остальное – 2 дня. Именно поэтому на практике я настоятельно рекомендую применять срок предоставления копий медицинской документации именно 7 дней, так как он согласуется с Законом о защите прав потребителей и принципом разумности. В любом случае времени, чтобы все поправить, предостаточно. То же самое при проведении внеплановой проверки по заявлению пациента, когда документация истребуется по письменному запросу проверяющего органа. Во всех этих ситуациях у медицинской организации есть время проверить документацию, в гражданском иске и подавно. А что делать, когда самого пациента нет в живых и претензии исходят от его родственников? В таких обстоятельствах и вовсе о запросе документов напрямую в клинику речь не идет, на информацию распространяется врачебная тайна на основании ч. 2 ст. 13 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323- ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Теперь посмотрим на действия при проведении проверки на наличие состава уголовного преступления. Получение документации проводится либо по запросу органа (опять-таки у клиники есть время), либо выездной выемкой на основании постановления следователя, и тогда времени на корректировку документации уже нет. На практике клиники не устраивают разбора и передают оригинал медицинской карты, предусмотрительно сделав для себя копию. Массовое привлечение ответчиков Данная тактика выглядит зачастую как стрельба из пушки по воробьям – непрактично и неэффективно. В итоге запутывается суд, эксперты и даже сам истец. Адвокат Татьяна Иванова в своем комментарии очень точно заметила, что пациент приходит к адвокату уже «заряженный» врачами с последнего места лечения. Порочная практика. Здесь на адвоката ложится большая работа с собственным доверителем, чтобы снять эмоциональный накал клиента, проконсультироваться со специалистами в медицине, определить круг возможных ответчиков, чтобы в итоге профессионально и эффективно провести процесс. Согласна с тем, что в отсутствие компетенции у самого адвоката резонно обратиться за консультацией к специалистам для определения круга ответчиков по делу. При этом необходимо учитывать профиль заболевания или комплекс профилей. Согласитесь, глупо обращаться за советом к офтальмологу, когда ваш доверитель-пациент проходил лечение от кардиологического заболевания. Судебно-медицинская экспертиза Однозначно соглашусь и с автором, и с комментирующими, что результаты судебномедицинской экспертизы – главное доказательство для судьи из всего объема материалов дела. Написали эксперты, что есть причинно-следственная связь, значит, иск будет удовлетворен, нет связи – последует отказ в удовлетворении иска по основанию о причинении вреда жизни и здоровью. Странно, что ни одним из авторов не был указан важнейший момент – желаемым результатом судебного рассмотрения для пациента является удовлетворение требований о компенсации морального вреда. И в таком случае не имеет значения наличие классифицирующего признака – наличия или отсутствия причинения вреда жизни и www.yourpress.ru 3 здоровью, так как оказание некачественной услуги в медицине автоматически влечет нравственные и психологические страдания пациента. Отдельно об оплате проведения экспертизы. Практикующим в медицинских делах адвокатам необходимо помнить, что ГПК РФ как федеральный закон кодифицированной формы в иерархии нормативных правовых актов находится на ряд ступеней выше, чем федеральный закон, в частности, Закон о защите прав потребителей, а потому при определении лиц, несущих бремя оплаты, однозначно практикуется подход «платит тот, кто заявил ходатайство». Однако суды действительно часто распределяют обязанность оплаты между сторонами. В одном из текущих дел суд распределил оплату проведения экспертизы на троих участников (ходатайствовали все трое), один из которых истец, а два – ответчики, при этом еще двое ответчиков оказались «за бортом» по оплате, так как не заявляли самостоятельных ходатайств, а лишь представили свой перечень вопросов «в помощь суду». Умно, не правда ли?! В другом текущем деле ходатайство об экспертизе заявил истец, который просил возложить оплату на ответчика, конечно же мы протестовали. В итоге суд распределил расходы пополам. Еще один лайфхак для работы с экспертизами от Ремез и Печерея. В настоящее время развелось огромное количество экспертных организаций частной коммерческой формы, о поручении экспертизы которым часто заявляет сторона истца, так как с ними проще договориться, обратного не докажешь. Используя нормы ст. 79, 84 ГПК РФ, можно настаивать, что экспертиза должна быть поручена учреждению, согласно ГК РФ некоммерческой организации, следовательно, частному коммерческому юридическому лицу поручать проведение экспертизы неправомерно. Часто работает. Наличие различных мнений у автора и комментаторов на одну тему абсолютно объяснимо и понятно. Причина – в отсутствии единой федеральной судебной позиции и единых правил при рассмотрении споров по искам пациентов. Каждое дело разрешается судом исключительно с опорой на результаты экспертизы и субъективное восприятие судьей уровня страданий пациента при определении размера компенсации морального вреда. Каждый такой процесс – переплетение человеческих переживаний и несовершенства законодательного регулирования медицинской отрасли. Всем адвокатам пожелаю терпения в этих делах и формирования новой профессиональной практики. www.yourpress.ru