Меры против «черных» экспертов

Автор настоящего отклика на статью Елены Терсинцевой «Подход безнаказанный и безответственный» (см.: «АГ». 2019. № 9 (290)), указывая на недостатки проведения судебной экспертизы в негосударственном учреждении, видит причину рассматриваемой в статье проблемы в наличии подписки эксперта об уголовной ответственности за заведомо ложную экспертизу, которая не гарантирует добросовестность, и вносит предложения по совершенствованию данной процедуры.

Статья Елены Терсинцевой интересна чрезвычайной актуальностью. Действительно, спорной темой является экспертиза как досудебная, так и судебная. В настоящее время нередки судебные процессы, в которых все решает экспертиза. Более того, весьма печален (мягко говоря) тот факт, что суды превращаются в настоящую «битву» экспертных мнений или заключений специалистов.

Недавно один из мэтров адвокатуры выразил свое мнение о росте количества лингвистических экспертиз, в том числе в делах об экстремизме. Суть его высказывания заключалась в том, что если даже судье – человеку с высшим образованием требуется мнение специалистов, чтобы понять, является ли высказывание на родном языке противоправным, то как такое высказывание можно ставить в вину неспециалисту.

Часто наличие экспертного заключения при подаче искового заявления рассматривается как нечто само собой разумеющееся. Однако не для каждой конкретной ситуации это правильно. Необходимо помнить, что при наличии возражений ответчика, независимо от их обоснованности, суд может вынести определение о назначении судебной экспертизы. При конкуренции результатов последней с результатами представленного истцом заключения, с большой долей вероятности, «победит» судебная экспертиза.

Автор статьи совершенно справедливо напоминает, что при принятии поручения на проведение судебной экспертизы эксперт дает подписку об уголовной ответственности за заведомо ложную экспертизу. И это обстоятельство рассматривается судом как решающее при существенных противоречиях результатов конкурирующих заключений.

Однако судебная экспертиза отнюдь не обязательно назначается в государственные учреждения. Суд при отсутствии иных предложений спокойно может назначить исследование не только в некоммерческую автономную организацию, а даже в обычное ООО. И это не вызывает особого оптимизма.

Дело в том, что проведение экспертизы в негосударственном учреждении во многих случаях процессуально практически никак не регламентировано. Эксперт обязан руководствоваться в этом случае лишь двумя весьма краткими статьями процессуального кодекса. Добавим сюда свободный выбор исследователем методик, а также то обстоятельство, что непосредственно квалификация эксперта ООО никем не проверяется (сам сертификат может быть получен только что, а высшее образование не для каждой системы сертификации обязательно), и картина мира может оказаться удивительной после ознакомления в суде с результатами исследования подобного «специалиста». При этом у суда может не вызвать удивление даже наличие существенных ошибок, противоречивых выводов, недостатков описания проведения экспертных исследований, все сойдет за банальные «описки». Причина кроется в наличии той самой подписки эксперта. Как мы понимаем, она не гарантирует добросовестность, а главное глубину познаний, правильность выбранной методики и прочих необходимых при проведении экспертизы факторов.

Кроме этого, нельзя не отметить, что именно в выносимом определении о назначении экспертизы суд устанавливает перечень вопросов, на которые эксперту требуется дать ответ. И даже тогда, когда сторона истца готовила проект вопросов, суд легко изменит их или оставит только часть либо изменит формулировку. Конечно, суд обязан мотивировать такое изменение, но оспорить фактический вопросник истец не сможет в силу отсутствия процессуального права на это.

Сказанное выше можно было бы принять за фантазии, если бы не региональная практика судов общей юрисдикции, о чем говорит, в частности, и автор статьи.

Нельзя не согласиться с коллегой Еленой Терсинцевой в том, что необходимо обязать суд исследовать причины существенной разницы в заключениях экспертов. Помочь в этом могла бы обязанность, а не право суда на вызов эксперта и специалиста, представившего заключение в суд. Но если, как сказано выше, заключения негосударственных экспертов проведены в отсутствие утвержденных методик, судья может быть поставлен в трудную ситуацию. Для того чтобы рассудить экспертов, суду, вероятно, придется прибегнуть к помощи дополнительной либо повторной экспертизы, что естественным образом увеличит сроки судебного процесса.

Однако и этих мер недостаточно. Необходимо предусмотреть механизм преодоления немотивированного изменения или отвода судом вопросов, подготовленных стороной для эксперта.

Вынесение частного определения судом в отношении недобросовестного эксперта – весьма интересная мера, если она будет обоснованно применяться. Неверное ее применение может оставить суд вообще без серьезной экспертной поддержки или с «карманными» экспертами, что вряд ли будет лучше для тяжущихся. Поэтому процедура введения реестра «черных» экспертов требует отдельного глубокого обсуждения юридической корпорацией. Кроме того, не стоит пренебрегать такой непроцессуальной мерой, как жалоба на заключение эксперта по месту его работы. В этом случае организация имеет право отправить эксперта на внеплановое повышение квалификации, а также временно отстранить его от проведения экспертиз.