Значение навыков адвоката

Навыки адвоката реально предопределяют исход судоговорения

Насонов Сергей

Советник ФПА РФ

16 Сентября 2019

Материал выпуска № 18 (299) 16-30 сентября 2019 года.

В комментарии к статье Алексея Цуканова «Лекарство от обвинительного уклона» (см.: «АГ». 2019. № 18 (299)) отмечается безусловная практическая значимость публикации, в частности, содержащихся в ней выводов и рекомендаций. Вместе с тем отмечается, что отдельные суждения автора представляются дискуссионными, в связи с чем сделаны определенные уточнения.

В условиях расширения числа дел, рассматриваемых с участием присяжных заседателей в районных судах, востребованность научно-практических статей, затрагивающих проблематику участия адвоката-защитника в этом производстве, резко возросла. Это обусловлено формирующимся в адвокатском сообществе осознанием того, что именно навыки адвоката, его умение доходчиво, логично и убедительно для присяжных, безукоризненно с точки зрения закона (для апелляции) представить свою позицию по делу, реально предопределяют исход судоговорения – вердикт присяжных заседателей.

Именно поэтому практическая значимость статьи Алексея Цуканова не вызывает никаких сомнений. В публикации последовательно рассмотрены проблемы выбора этой формы судопроизводства, особенности участия защитника в формировании коллегии присяжных заседателей и постановке им вопросов, а также некоторые проблемы состязательного противодействия защиты и обвинения в процессе доказывания. Очевидно, что охватить все спектры проблем участия защитника в суде присяжных (или все аспекты такого участия на отдельном этапе судоговорения) в рамках одной статьи – невыполнимая задача, которую автор не ставил перед собой. В статье сосредочено внимание на тех этапах указанного производства, которые радикально отличаются от обычного порядка рассмотрения уголовных дел и могут вызвать затруднения, в особенности у начинающих адвокатов. С большей частью выводов и практических рекомендаций автора можно полностью согласиться, например, с рекомендацией процессуальной активности на этапе формирования коллегии присяжных заседателей, необходимостью постановки защитником частных и альтернативных вопросов при наличии к тому оснований и т.д.

Вместе с тем отдельные суждения Алексея Цуканова представляются дискуссионными, нуждающимися в определенном уточнении или корректировке.

Так, справедливо указывая на необходимость «борьбы» адвоката за оптимальный состав коллегии присяжных заседателей на этапе ее формирования, автор не обозначает конкретные приемы, которые позволят защитнику обеспечить состав коллегии присяжных, сбалансированный по гендерному и возрастному признакам, семейному положению и т.п. Дело в том, что таких приемов нет. Каждый защитник располагает лишь тремя процессуальными средствами воздействия на состав коллегии присяжных заседателей: ходатайства о мотивированном и немотивированном отводе кандидатов в присяжные и о роспуске коллегии ввиду тенденциозности ее состава. Из этих трех видов ходатайств обязательному удовлетворению подлежит лишь одно – о немотивированном отводе. Но оно позволяет «устранить» из коллегии всего одного кандидата. Все остальные ходатайства подлежат удовлетворению лишь при наличии предусмотренных законом оснований, к числу которых, в принципе, не могут быть отнесены социо-демографические характеристики кандидатов, указанные выше (пол, возраст, наличие семьи и т.д.).

На наш взгляд, задача-максимум для защитника на этапе формирования коллегии – выявить и отвести (мотивированно или безмотивно) тех кандидатов, которые предубеждены против подсудимого, изначально необъективны и не настроены на справедливое разрешение дела. Для решения этой задачи предусмотренных законом процессуальных средств вполне достаточно.

Нуждается в некотором уточнении суждение автора о том, что заявление ходатайства о тенденциозности коллегии может, в случае его отклонения, вызвать негативное отношение к адвокату со стороны присяжных. Вряд ли это произойдет, поскольку такое заявление должно выслушиваться судом только в отсутствие присяжных заседателей, которых на это время удаляют из зала судебного заседания. Как отметил Конституционный Суд РФ применительно к этой процедуре, в присутствии присяжных заседателей не подлежат обсуждению и разрешению вопросы и ходатайства, не входящие в компетенцию присяжных и способные вызвать их предубеждение в отношении подсудимого и других участников процесса1.

Высказывание Алексея Цуканова о том, что среди нескольких вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, адвокату следует четко увидеть главный вопрос стороны защиты и главный вопрос стороны обвинения, является верным лишь применительно к ситуации постановки стороной защиты альтернативного вопроса. В тех же случаях, когда позиция, занятая подсудимым, представляет собой лишь отрицание доказанности события или причастности, «вопроса защиты» в вопросном листе попросту не будет. При таких обстоятельствах адвокат станет ориентировать присяжных отрицательно ответить на вопросы, поставленные по формулировке обвинения.

Достаточно спорно приведение автором в качестве примера нечестного приема обвинения «избирательного цитирования» оглашаемого протокола следственного действия. Представляется, что каждая из сторон самостоятельно определяет объем доказательств, представляемых присяжным заседателям, в том числе применительно к оглашаемым протоколам, заключениям экспертов, досудебным показаниям и т.д. Это и есть проявление, а не нарушение состязательности. Если защитник выявил, что обвинитель не огласил определенный фрагмент представляемого им доказательства (например, не все выводы заключения эксперта), то в случае важности этого фрагмента для защиты адвокат вправе ходатайствовать о его оглашении на этапе представления своих доказательств. В то же время при искажении обвинителем содержания оглашаемого документа реакция защитника должна быть незамедлительной.

Следует полностью согласиться с тем, что защитник должен возражать против представления присяжным на обозрение окровавленной одежды, фототаблицы с изображением трупов и т.д. Верховный Суд РФ, как правило, не распространяет концепцию «шокирующих доказательств» на доказательства, не содержащие изображение или видеозапись, полагая, что степень воздействия подобных сведений не влечет негативного воздействия на присяжных заседателей2. Иногда метод исследования подобных доказательств обеспечивает нейтрализацию их возможного негативного эмоционального воздействия. Этот метод может состоять в предъявлении указанных доказательств присяжным заседателям фрагментарно: «Из протокола судебного заседания следует, что государственный обвинитель представил на обозрение коллегии присяжных заседателей фототаблицу к протоколу осмотра места происшествия без демонстрации трупа М.»3. Верховный Суд РФ, решая вопрос о том, оказало ли на присяжных негативное эмоциональное воздействие исследование с их участием «протокола осмотра автомашины с обгоревшими трупами» с приложением фототаблицы, проанализировал цвет и размер изображения на этих фотографиях4. Вместе с тем, если указанные доказательства имеют существенное значение для установления обстоятельств дела, доказанность которых определяется присяжными заседателями, исследование их с участием присяжных заседателей признается правомерным5.

Изложенные замечания нисколько не снижают содержательную значимость рецензируемой публикации, напротив, дискуссии по различным аспектам производства в суде с участием присяжных заседателей полезны и продуктивны, поскольку приводят к глубокому осмыслению наиболее существенных нюансов процедуры, что позволяет учитывать их в своей защитительной деятельности.

1 Определение КС РФ от 17 ноября 2009 г. № 1441-О-О // СПС «КонсультантПлюс».

2 Обзор судебной практики ВС РФ «Обзор кассационной практики СК по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2004 год» //СПС «КонсультантПлюс».

3 Апелляционное определение СК по уголовным делам ВС РФ от 29 июля 2013 г. № 20-АПУ13-18сп // СПС «КонсультантПлюс».

4 Кассационное определение СК по уголовным делам ВС РФ от 24 мая 2011 г. № 56-О11-41сп // СПС «КонсультантПлюс».

5 Определение СК УД ВС РФ от 26 июня 2008 г. № 41-008-42СП // СПС «КонсультантПлюс».