Коллизия разрешима

Комментируя статью Ольги Сидоровой «Правомерны ли запросы?», автор на основе анализа положений Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», Кодекса профессиональной этики адвоката, Налогового кодекса РФ показывает, каким образом можно разрешить коллизию между законодательными актами равной юридической силы.

В статье Ольги Сидоровой затронут важный вопрос о соотношении прав налоговых органов на получение информации, необходимой для исчисления и уплаты налогов, и предусмотренной законодательством защиты сведений, составляющих адвокатскую тайну.

Безусловно, что и право налоговых органов на получение информации, необходимой для осуществления контроля за исполнением налогоплательщиками и налоговыми агентами обязанностей по исчислению и уплате налогов, и право адвокатов на защиту профессиональной тайны предоставлены законодателем в целях обеспечения общественного публичного интереса. Но также очевидно – оба эти права не являются абсолютными и в результате взаимодействия их носителей не может не существовать ограничения каждого из них.

Конституционный Суд РФ в Определении от 17 июня 2008 г. № 451-О-П однозначно указал, что поскольку адвокаты и адвокатские образования являются налогоплательщиками, их освобождение «от обязанности предоставлять соответствующие сведения и документы исключало бы всякую возможность налогового контроля и не соответствовало бы целям и смыслу налогообложения». Поэтому налоговые органы «вправе требовать от них сведения, которые необходимы для оценки налоговых последствий сделок, заключаемых с клиентами». Но при этом КС РФ подчеркнул, что решения необходимо принимать в зависимости от того, «содержит ли запрашиваемый у адвоката документ сведения, составляющие адвокатскую тайну, либо он относится к документам, которые связаны с оценкой налоговых последствий сделок, заключаемых адвокатом со своими клиентами, т. е. отражают его собственные доходы и расходы, а потому могут быть подвергнуты проверке в обычном порядке».

Не вызывает существенных споров вопрос о праве налоговых органов требовать от адвокатских образований представления документов, касающихся доходов и расходов самих адвокатских образований, являющихся обычными налогоплательщиками.

В то же время, кроме статуса налогоплательщика, адвокатские образования имеют статус налогового агента в отношении перечисляемых ими доходов конкретных адвокатов. В силу положений подп. 4 п. 2 ст. 24 НК РФ в этом качестве они обязаны «представлять в налоговый орган по месту своего учета документы, необходимые для осуществления контроля за правильностью исчисления, удержания и перечисления налогов».

Но исходя из положений гл. 23 «Налог на доходы физических лиц» НК РФ и положений подп. 3 и 4 п. 4 ст. 25 «Соглашение об оказании юридической помощи» Закона об адвокатуре, для исчисления и уплаты налога на полученные адвокатами доходы значение имеют только факт поступления денежных средств в пользу адвоката в кассу или на банковский счет адвокатского образования, факт несения адвокатом расходов в связи с исполнением поручения (из кассы или со счета адвокатского образования), факт подтверждения поручителем выполнения адвокатом принятых на себя обязанностей и факт начисления и выплаты адвокатским образованием дохода конкретному адвокату.

В силу положений п. 10 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката сотрудники адвокатских образований обязаны сохранять адвокатскую тайну. А в соответствии с п. 5 той же статьи к адвокатской тайне относятся как сам факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей, так и условия соглашения об оказании юридической помощи, в том числе денежные расчеты между адвокатом и доверителем.

Думается, сотрудники адвокатского образования могут выполнить требование налогового органа о предоставлении информации, необходимой в целях контроля за доходами адвокатов, и без нарушения адвокатской тайны, путем представления заверенных выписок из соответствующих документов, в которых сведения обезличены (без указания данных о поручителях, по аналогии с обезличиванием сведений в судебных актах).

Представление таких сведений будет достаточным для обеспечения контроля за правильностью исчисления и уплаты налогов адвокатами и не затронет интересы доверителей, заключивших с адвокатами соглашения об оказании юридической помощи.

Можно также отметить, что налоговые органы имеют возможность осуществления контроля за размером средств, поступающих на банковские счета адвокатских образований, истребовав соответствующие данные у кредитных организаций. Кроме того, они могут получить сведения, необходимые для контроля за правильностью налогообложения доходов адвокатов, у плательщиков денежных средств, используя полномочия, предоставленные п. 1 и 2 ст. 93.1 НК РФ «Истребование документов (информации) о налогоплательщике, плательщике сборов, плательщике страховых взносов и налоговом агенте или информации о конкретных сделках».

Таким образом, осуществляемая сотрудниками адвокатских образований защита сведений, составляющих адвокатскую тайну, не создает непреодолимых препятствий налоговым органам для реализации ими полномочий по проведению налогового контроля.

Данный подход полностью соответствует позиции КС РФ о разрешении коллизий между законодательными актами равной юридической силы.

В то же время нельзя не отметить: описываемый в статье Ольги Сидоровой правовой конфликт во многом был спровоцирован тем, что договор с ЗАО «Югспецстрой» был заключен не адвокатами коллегии, а самой Воронежской межтерриториальной коллегией адвокатов (что не соответствует положениям п. 15 ст. 22 Закона об адвокатуре), а также тем, что коллегия выставляла ЗАО «Югспецстрой» счет-фактуру, хотя не обязана была это делать в силу положений ст. 169 НК РФ.