Конституционный Суд опубликовал Определение № 2694-О/2023 от 28 сентября по жалобе на неконституционность ст. 7, 9 и 12 Закона об оперативно-розыскной деятельности.
С жалобой в КС обратился Максим Пискарев, который был осужден за совершение ряда преступлений. Он указал, что оспариваемые им нормы допускают подмену следственных действий проведением оперативно-разыскных мероприятий, лишают обвиняемого возможности знакомиться с оригиналом судебного разрешения на прослушивание телефонных переговоров, обжаловать в суд действия органов, осуществляющих оперативно-разыскную деятельность, связанные с незаконным прослушиванием телефонных переговоров, а также позволяют использовать недопустимые доказательства в уголовном деле, чем нарушают права, гарантированные Конституцией.
Однако КС не нашел оснований для принятия жалобы. Он отметил, что в соответствии с Законом об ОРД проведение оперативно-разыскных мероприятий возможно лишь в целях выполнения задач, предусмотренных его ст. 2, и только при наличии оснований, закрепленных его ст. 7, к числу которых, в частности, отнесено наличие возбужденного уголовного дела (п. 1 ч. 1), ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (подп. 1 п. 2 ч. 1), поручения следователя, руководителя следственного органа, органа дознания или определения суда по уголовным делам и материалам проверки сообщений о преступлении, находящимся в их производстве (п. 3 ч. 1).
Суд указал, что, согласно Закону об ОРД, каждое из оснований для проведения оперативно-разыскных мероприятий является самостоятельным и применяется независимо от другого, а потому наличие или отсутствие одного из них не отменяет и не исключает другого, не снимает обязанности с органов, осуществляющих оперативно-разыскную деятельность, при решении определенных этим законом ее задач принимать в пределах своих полномочий все необходимые меры по защите конституционных прав и свобод человека и гражданина, собственности, а также по обеспечению безопасности общества и государства (п. 1 ст. 14) (Определение КС № 167-О-О от 25 января 2012 г.).
Определяя основания и порядок осуществления оперативно-разыскной деятельности, Закон об ОРД также устанавливает правило, согласно которому, пояснил КС, проведение оперативно-разыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения и при наличии информации о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно; о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно; о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности РФ (ч. 2 ст. 8, ст. 9).
Как отметил Конституционный Суд, судья не может дать разрешение на проведение оперативно-разыскного мероприятия лишь на основе поступившего к нему обращения органа, осуществляющего оперативно-разыскную деятельность, если не придет к выводу о необходимости такого разрешения, его обоснованности и законности, в том числе с точки зрения требований ст. 1, 2, 3, 5, 7 и 8 Закона об ОРД (определения № 86-О/1998, от № 18-О/1999, от № 58-О/2001 и др.). При этом обязанность обосновывать перед судом необходимость оперативно-разыскных мероприятий, влекущих ограничение прав, гарантированных ст. 23 и 25 Конституции, возлагается указанным законом на органы, осуществляющие оперативно-разыскную деятельность, которые, запрашивая разрешение на их проведение, должны опираться не только на предположения о наличии признаков противоправного деяния и относительно его субъектов, но и на конкретные фактические обстоятельства, подтверждающие обоснованность таких предположений (Постановление № 12-П/2011, Определение № 2738-О/2018).
КС разъяснил, что правило ст. 12 Закона об ОРД, согласно которому судебное решение на право проведения оперативно-разыскного мероприятия и материалы, послужившие основанием для его принятия, хранятся только в органах, осуществляющих оперативно-разыскную деятельность, не содержит запрета на приобщение копий судебных решений об ограничении конституционных прав граждан при проведении оперативно-разыскных мероприятий к материалам уголовного дела, в котором в качестве доказательств используются результаты оперативно-разыскной деятельности. Более того, результаты оперативно-разыскных мероприятий, проводимых на основании судебных решений, должны представляться следователю или в суд именно вместе с копиями этих судебных решений. При этом результаты ОРМ являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Закона об ОРД, могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе норм уголовно-процессуального закона, то есть так, как это предписывается ч. 1 ст. 49 и ч. 2 ст. 50 Конституции.
Конституционный Суд указал, что, поставив вопрос о проверке конституционности ряда законоположений, Максим Пискарев утверждает о незаконности прослушивания его телефонных переговоров, об отсутствии оригинала судебного постановления о разрешении проведения соответствующего оперативно-разыскного мероприятия и фальсификации его копии, ведет речь о противоречиях в материалах уголовного дела и использовании недопустимых доказательств. Тем самым, по существу, заявитель предлагает дать оценку не нормам закона, а правоприменительным решениям, что требует исследования фактических обстоятельств конкретного дела и не относится к полномочиям КС.
В комментарии «АГ» старший юрист АБ «Леонтьев и партнеры» Дмитрий Ляпин посчитал, что КС справедливо отказал в принятии к рассмотрению жалобы заявителя, поскольку проблема, с которой он столкнулся, лежит в плоскости правоприменения и не обусловлена неконституционностью оспариваемых им норм. Он пояснил, что заявитель обратился с жалобой в связи с наличием у него сомнений в подлинности копии постановления о разрешении прослушивания телефонных переговоров, которая содержится в материалах рассмотренного в отношении него уголовного дела, при отсутствии у него законодательно закрепленной возможности ознакомиться с оригиналом данного постановления.
Эксперт отметил, что суд, в производстве которого находилось уголовное дело, имел все необходимые инструменты для проверки подлинности копии постановления, на подложность которого указывал обвиняемый, в частности путем запроса оригинала постановления для обозрения, запроса сведений о регистрации постановления из суда, которым оно вынесено. «При таких обстоятельствах, вопреки доводам заявителя, оспариваемые им нормы Закона об оперативно-разыскной деятельности не предопределяют использование недопустимых доказательств в уголовном деле, поскольку не ограничивают полномочия суда по их всесторонней оценке. Кроме того, нельзя согласиться и с мнением заявителя о том, что прослушивание телефонных переговоров в рамках оперативно-разыскной деятельности подменяет следственные действия, поскольку данное ОРМ направлено на решение задач ОРД, которые выходят за рамки расследования конкретного уголовного дела», – указал Дмитрий Ляпин.
Адвокат, управляющий партнер Criminal Defense Firm Алексей Новиков заметил, что оспариваемые положения в достаточной мере сбалансированы и не противоречат принципам и основам Конституции. Вместе с тем, указал он, анализ правоприменительной практики вызывает обоснованные сомнения в надлежащем соблюдении должностными лицами установленных законами норм, а, как следствие, прав и свобод граждан. «Решение данной проблемы возможно путем усиления судебного контроля. В настоящее время складывается ситуация, близкая к катастрофичной, так как обязанность обосновывать перед судом необходимость проведения тех или иных ОРМ, по сути, нивелируется формальным подходом к данному вопросу. Фактически большинство таких ходатайств удовлетворяются исключительно на предположениях и домыслах оперативников, не содержащих каких-либо вразумительных выводов, основанных на конкретных фактах», – отметил эксперт.
Он заметил, что аналогичное положение дел наблюдается и на этапе предварительного следствия, где стандарты доказывания находятся на фантастически низком уровне, а нормы уголовно-процессуального права порой вообще не соблюдаются. «Таким образом, решение проблемы, с которой столкнулся заявитель, не кроется в очередной правке тех или иных законов, что и отметил Конституционный Суд, указав на необходимость исследования фактических обстоятельств конкретного дела и оценки именно правоприменительных решений по нему», – заключил Алексей Новиков.