29.10.18. О защите прав собственника при наложении ареста на его имущество .НАГ №20.окт.2018.

Алексей Шарон, советник юстиции РФ третьего класса

Освободить имущество от ареста О защите прав собственника при наложении ареста на его имущество

В июне 2018 г. Верховный Суд РФ своим Определением № 303-КГ18-800 по делу № А04- 1546/2017 удовлетворил кассационную жалобу лизингодателя ООО «РАФТ», сформулировав вывод о том, что постановление судебного пристава-исполнителя о наложении ареста на автотранспорт может быть оспорено собственником имущества в порядке, установленном гл. 24 АПК РФ, а не в порядке иска об исключении из описи и освобождения от ареста (ст. 119 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее – Закон об исполнительном производстве)). В настоящей статье автор, проанализировав данное Определение, приходит к выводу, что принятый судебный акт, содержащий слабую правовую аргументацию, вносит сумятицу в сложившийся порядок защиты прав собственника при наложении ареста на его имущество. Как следует из обстоятельств дела, судебный пристав-исполнитель арестовал имущество, которое принадлежит лизингодателю должника ООО «Мегастрой». У судебного пристава-исполнителя на момент вынесения постановления о наложении ареста на имущество ООО «РАФТ» имелись сведения о том, что данное имущество не принадлежит должнику ООО «Мегастрой». Арестованное имущество принадлежало лизингодателю ООО «РАФТ», который стороной исполнительного производства не являлся. Это следовало из ответа ГИБДД и паспортов транспортных средств. Мотивы действий судебного пристава-исполнителя по наложению ареста судебные акты не содержат, предположим, что судебному приставу-исполнителю не были известны особенности правового статуса имущества, полученного в лизинг. В любом случае для исправления допущенной ошибки собственник имущества выбрал такой способ защиты, как подача заявления о признании постановления о наложении ареста на лизинговое имущество незаконным. В качестве оснований заявитель указал нарушение судебным приставом-исполнителем ст. 69, 80 Закона об исполнительном производстве, из которых логически следует, что судебный пристависполнитель может производить действия с имуществом, которое принадлежит только должнику. Если обратиться к истории, то подача таких заявлений была широко распространена 15–18 лет назад, когда был только принят Закон об исполнительном производстве в современном виде (21 июля 1998 г.). Стандартной фабулой такого дела был жалоба собственника на действие судебного приставаисполнителя, который арестовал и изъял, к примеру, ноутбук, находившийся в квартире должника. При этом судебному приставу-исполнителю в суде было необходимо доказать, что имущество принадлежит должнику. Ввиду сложности доказывания судебным приставом-исполнителем такого обстоятельства, как принадлежность обычного движимого имущества должнику, зачастую его действия признавались незаконными, и имущество возвращалось заявителю жалобы. Такая практика негативно отражалась на эффективности исполнительного производства, взыскатель являлся третьим лицом и был ограничен в заявлении возражений и представлении доказательств. На судебного пристава-исполнителя возлагалось бремя доказывания принадлежности имущества должнику, с которым он не справлялся1 . Таким образом, должникам не составляло особого труда выводить свое имущество из-под взыскания с помощью подачи заявлений от связанных с таким должником аффилированных к нему лиц. 1 Строго говоря, доказательства на имущество сконцентрированы у собственника данного имущества, таких документов у судебного пристава-исполнителя не должно быть по определению. www.yourpress.ru 2 Но такая практика продолжалась несколько лет, суды разобрались, что в данном случае надлежащим способом защиты права является подача иска об исключении из описи и освобождении от ареста, как требовала того ст. 92 Закона об исполнительном производстве2 . В данном процессе уже собственник, а не судебный пристав-исполнитель, должен доказать, что имущество принадлежит ему, а не должнику или другим лицам. Взыскатель в данном иске получает статус ответчика, так как претендует на имущество должника. При этом взыскатель обладает набором всех необходимых процессуальных прав, в том числе правом на принесение возражений о признании судом сделки, на которую ссылается собственник, недействительной (например, мнимой), как на подтверждение своего права. В таких процессах далеко не всегда собственникам удается доказать свое право на имущество, что положительно отразилось на эффективности исполнения судебного акта. Надлежащему собственнику не составит труда доказать свое право на имущество, в то же время схемы по уводу имущества должника могут и не пройти. Для того чтобы у судов не было никаких сомнений по данному вопросу, в 2010 г. в п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 г. (в ред. от 23 июня 2015 г.) «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» указали, что по смыслу ст. 119 Федерального закона «Об исполнительном производстве» при наложении ареста в порядке обеспечения иска или исполнения исполнительных документов на имущество, не принадлежащее должнику, собственник имущества (законный владелец, иное заинтересованное лицо, в частности невладеющий залогодержатель) вправе обратиться с иском об освобождении имущества от ареста. Вместе с тем заинтересованные лица не имеют права на удовлетворение заявления об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя об аресте (описи) этого имущества, поскольку при рассмотрении таких заявлений должник и те лица, в интересах которых наложен арест на имущество, будучи привлеченными к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, ограничены в заявлении возражений и представлении доказательств. Аналогичные разъяснения действуют и в настоящее время, они даны в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства». В анализируемом нами деле Верховный Суд РФ указал на возможность подачи заявлений в порядке гл. 24 АПК РФ собственником при наличии одновременно следующих условий: 1) имеются доказательства, что имущество не принадлежит должнику; 2) должник и взыскатель не спорят по тому обстоятельству, что данное имущество не принадлежит должнику. Из судебного акта неизвестно, что помешало лизингодателю выбрать обычный способ защиты нарушенного права – подача иска об исключении из описи и освобождении от ареста. А что могло бы происходить, если взыскатель стал бы спорить по факту принадлежности имущества лизингодателя, приводить доводы, что договоры лизинга являются, к примеру, мнимыми сделками? В судебном акте это не анализируется. А если было бы несколько взыскателей и один из них поменял бы позицию в ходе рассмотрения дела и сказал собственнику, что спорит о принадлежности имущества? Каким образом собственнику имущества при выборе способа защиты можно спрогнозировать, будет спор по имуществу или нет, а также определить, насколько весомы его доказательства принадлежности имущества ему? Принятый судебный акт вносит сумятицу в сложившийся порядок защиты прав собственника при наложении ареста на его имущество. 2 Статья 119 Закона об исполнительном производстве. www.yourpress.ru 3 Кроме того, данный судебный акт имеет слабую правовую аргументацию, в нем не указано, какие именно пункты ст. 69, 80 Закона об исполнительном производстве нарушены судебным приставом-исполнителем. Выводы суда противоречат ст. 119 Закона об исполнительном производстве, которая устанавливает, что арест на имущество, не принадлежащее должнику, не является нарушением закона со стороны судебного пристава-исполнителя. В данном случае собственник должен доказать свое право на имущество в порядке искового производства. Следуя логике ВС РФ, судебный пристав-исполнитель вправе накладывать арест на имущество, только имея бесспорные документальные сведения о том, что имущество принадлежит должнику. Но дело в том, что право собственности на большую часть имущества в гражданском обороте не подлежит государственной регистрации. Для таких выводов суду необходимо все-таки было сослаться на конкретную норму закона, одного умозаключения здесь явно недостаточно. У собственника имущества всегда будет риск, что суд, рассматривая его заявление в порядке гл. 24 АПК РФ, может установить, что у судебного пристава-исполнителя все-таки были достаточные основания для наложения ареста на имущество, взыскатель будет спорить по принадлежности имущества – в данном случае у суда не останется ничего другого, как отказать собственнику в удовлетворении его требований. С нашей точки зрения, заявителям-собственникам не следует отклоняться от законом установленного порядка защиты нарушенных прав – подачи иска об освобождении от ареста и исключении из описи. Это сократит сроки разрешения спорной ситуации и сделает результат предсказуемым. www.yourpress.ru