В данном обобщающем комментарии к отзывам коллег на статью Сергея Савельева «Выгодные обвинению показания» (см.: «АГ». 2019. № 7 (288)) автор, анализируя их мнения, связанные с оценкой судом показаний, данных при допросе следователю и при допросе сторонами и судом, отмечает, что эти показания нельзя расценивать как равнозначные, а при наличии сомнений в законности получения следователем показаний (обвиняемого, потерпевшего, свидетеля) следует заявлять ходатайства о признании подобных показаний недопустимыми доказательствами. Кроме того, автор комментария считает, что реформа уголовного судопроизводства с принятием нового УПК разбалансировала уголовно-процессуальное законодательство, и разъясняет, какая мера может явиться шагом на пути к справедливому правосудию в тех случаях, когда существует опасность, что участник, в силу объективных причин, не сможет выступить в судебном разбирательстве дела по существу уголовно-правового спора.
Адвокат Сергей Савельев предложил обсудить отдельные проблемы применения в качестве доказательств показаний участников уголовного судопроизводства, утверждая, что судебные процессы проходят с обвинительным уклоном. При этом адвокат причину этого явления видит в «самой структуре уголовно-процессуального закона, позволяющей произвольно толковать отдельные его нормы в угоду представителям власти или конкретной социально-экономической ситуации». Такая позиция не может не вызвать дискуссию. При этом стоит воздержаться от комментария мнения Сергея Савельева, что «случаи давления на допрашиваемое лицо распространены чрезвычайно», относительно «побоев и длительного незаконного удержания в закрытых помещениях», «запугивания свидетелей» и т.д. Не потому что подобные явления не существуют, а потому что об этом нельзя утверждать голословно и каждый случай требует внимания и реакции с помощью правовых средств. А вот вопрос о том, как суду следует оценивать показания, данные при допросе следователем и при допросе сторонами и судом, чрезвычайно важный. Не менее актуальным является вопрос о том, как следует поступать адвокату, если возникли сомнения в законности получения следователем показаний обвиняемого, потерпевшего, свидетеля.
Адвокат Сергей Савельев подвергает критике правовую возможность суда оценивать показания участников уголовного судопроизводства по своему внутреннему убеждению и полагает, что при постановлении приговора судом должны учитываться лишь те показания, которые даны в судебном заседании. Подобную позицию не поддерживает адвокат Денис Саушкин, полагая, что «полный запрет суду ссылаться на оглашенные показания свидетеля в случае наличия противоречий может трактоваться (и отчасти) обоснованно как ограничение предусмотренной ст. 17 УПК РФ свободы оценки доказательств». Заслуживает поддержки его мнение о том, «что простое введение запрета на использование в качестве доказательств показаний потерпевшего или свидетеля, данных в ходе предварительного расследования, необоснованно и не очень действенно».
Действительно, показания, данные на предварительном следствии и в судебном следствии, могут существенным образом отличаться и носить противоречивый характер. Причина не только в том, что на допрашиваемое лицо на предварительном следствии могло быть оказано давление в той или иной форме. Главная причина в процедуре самого допроса. В судебном следствии допрос осуществляется сторонами и судом, поэтому показания носят разносторонний характер и противоречия исключаются в ходе самого допроса. На предварительном следствии следователь стремится выяснить только те вопросы, которые имеют существенное значение для обоснования обвинения, иногда сознательно опуская детали, имеющие значение для защиты обвиняемого. Поэтому вряд ли можно расценивать как равнозначные показания, данные представителю обвинения (следователю) вне рамок состязательной процедуры, и показания, данные перед судом в состязательной процедуре, предоставляющей обеим сторонам и суду возможность задать вопросы допрашиваемому лицу.
В тех случаях, когда есть хоть какие-то сомнения в нарушении уголовно-процессуального закона при получении следователем показаний (обвиняемого, потерпевшего, свидетеля), следует заявлять ходатайства о признании подобных показаний недопустимыми доказательствами, опережая ходатайство об их оглашении в судебном заседании. Кроме того, необходимо в письменной форме возражать против оглашения показаний, мотивируя тем, что сторона защиты была лишена возможности задавать вопросы допрошенному следователем лицу. Выступая в прениях, нужно обстоятельно мотивировать, почему оспариваемые показания, оглашенные в судебном заседании, не могут быть приняты во внимание при вынесении судебного решения.
Абсолютно прав адвокат Борис Золотухин, «что активная позиция защиты по тому, какие показания судом будут положены в основу приговора, должна быть заложена в ходе следствия или при выполнении требований ст. 217 УПК РФ».
Адвокаты Борис Золотухин, Сергей Савельев, Денис Саушкин в той или иной форме критикуют УПК РФ, называя уголовный процесс «декларативно состязательным», упрекая государство в том, что оно не озаботилось избавлением этого самого процесса от обвинительного уклона.
УПК РФ, принятый Государственной Думой 22 ноября 2001 г., был построен на идеологии верховенства права, приоритета таких незыблемых общечеловеческих ценностей, как свобода и личная неприкосновенность, независимый и беспристрастный суд, презумпция невиновности, состязательность и равноправие сторон, соразмерность применения мер процессуального принуждения.
«Уголовно-процессуальный кодекс в основном соответствует европейским стандартам. Вместе с тем ни одно государство в Европе не имеет уголовно-процессуального законодательства, абсолютно отвечающего европейским стандартам. Возьмите любую страну: Францию, Германию, Италию и т.д.»2.
С принятием УПК РФ реформа уголовного судопроизводства не была завершена, а перешла в новую стадию, требующую усилий государственной власти для создания условий для реализации предписаний нового закона.
Однако было очевидно, что «если даже процесс принятия нового УПК растянулся на целое десятилетие, то еще более длительным будет путь переосмысления правовых ценностей, изменения отношения к суду, к иным участникам уголовного процесса, по которому предстоит пройти гражданскому обществу»3.
К сожалению, государство не приложило достаточных усилий для реализации нового уголовно-процессуального законодательства, а пошло по пути внесения различных изменений и дополнений в УПК РФ, причем, как правило, в пользу одной из сторон. Не сложно догадаться, какой стороны.
За время действия УПК РФ (с 2001 г.) в него были внесены изменения и дополнения, по сути, разбалансировавшие уголовно-процессуальное законодательство. При этом неизменными остались назначение и принципиальная основа уголовного судопроизводства. Существенным изменениям подвергались в основном процессуальные институты государственной власти, ответственные за возбуждение и расследование уголовного дела, перераспределялись полномочия государственных органов и должностных лиц по расследованию и надзору за деятельностью органов расследования, менялись судебные процедуры рассмотрения жалоб (представлений) на судебные решения. Стремления законодательной власти были направлены на предоставление дополнительных правовых возможностей государственным органам и должностным лицам без учета того, что они противоречат принципиальной основе уголовного судопроизводства, в том числе в части состязательности и равноправия сторон.
Примером подобных изменений является ст. 281 УПК РФ, регулирующая правовую возможность оглашения показаний потерпевшего и свидетеля. В первоначальной редакции этой нормы круг оснований для подобного оглашения был ограничен, впоследствии эти ограничения были сняты. По сути, стало возможным вопреки мнению одной из сторон огласить показания свидетеля и потерпевшего, не явившегося в судебное заседание. Несмотря на то что УПК РФ (ч. 2.1 ст. 281) формально указал, что подобное оглашение возможно при условии предоставления обвиняемому (подсудимому) в предыдущих стадиях производства по делу возможности оспорить это доказательство предусмотренным законом способом, фактически эта норма является декларативной, поскольку такой способ законом не определен. Очная ставка вряд ли может быть признана подобным способом, поскольку, как правило, все вопросы, не представляющие интереса с позиций следователя, им снимаются. Действенным способом можно признать лишь дачу показаний перед судом в состязательной процедуре, т.е. с участием сторон. Депонирование судом показаний может явиться шагом на пути к справедливому правосудию в тех случаях, когда существует опасность, что участник, в силу объективных причин, не сможет выступить в судебном разбирательстве дела по существу уголовно-правового спора.
В новой цифровой реальности становится возможной дача показаний перед судом в отдаленном доступе путем видеосвязи. Данное обстоятельство может существенным образом повлиять на снижение необходимости в оглашении показаний неявившихся участников. Была бы на то воля государства.
Реформа уголовного судопроизводства – это не только развитие уголовно-процессуального законодательства, но и многофакторная система направленного формирования сознания и поведения участников уголовного процесса.
1 Публикация подготовлена при финансовой поддержке РФФИ научного проекта № 18-39-16018 «Концепция построения уголовного судопроизводства, обеспечивающего доступ к правосудию в условиях развития цифровых технологий».
2 Лаптев П.А. УПК РФ с точки зрения европейских стандартов. Из выступления на парламентских слушаниях 5 декабря 2006 г. // Уроки реформы уголовного правосудия в России (по материалам работы Межведомственной группы по мониторингу УПК РФ и в связи с пятилетием со дня его принятия и введения в действие): Сб. ст. и мат. / Отв. ред. А.Е. Лебедев и Е.Б. Мизулина. М., 2007. С. 58.
3 Плигин В.Н. Вступительная статья // Уроки реформы уголовного судопроизводства в России (по материалам работы Межведомственной рабочей группы по мониторингу УПК РФ и в связи с пятилетием со дня его принятия и введения в действие): Сб. ст. и мат. / Под ред. Е.Б. Мизулиной и В.Н. Плигина. М.: Юристъ, 2006. С. 16.
ь