Ленинский районный суд г. Перми оправдал мужчину, обвинявшегося в незаконном сбыте наркотического средства, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Одновременно суд приговорил его по обвинению в склонении к потреблению наркотического средства к ограничению свободы на два с половиной года вместо 18 лет колонии строгого режима, запрашиваемых прокурором. Защитник мужчины, адвокат Пермской объединенной краевой коллегии адвокатов Исмаил Гасанов рассказал «АГ» о нюансах дела.

6 ноября 2023 г. М. через интернет познакомился с 17-летней П., которую пригласил себе в гости. Девушка приехала в квартиру к мужчине, однако позже между ними произошла ссора и П. вызвала полицию, сообщив о том, что М. ее удерживает и при этом сам находится в состоянии наркотического опьянения. Мужчина не открывал дверь прибывшим сотрудникам полиции около двух часов. После этого П. и М. доставили в отдел полиции и назначили медосвидетельствование на состояние опьянения, по результатам которого в организме у М. был обнаружен мефедрон, П. же отказалась от медосвидетельствования.

5 апреля 2024 г. постановлением мирового судьи судебного участка № 3 Ленинского судебного района г. Перми М. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 6.9 «Потребление наркотических средств или психотропных веществ без назначения врача либо новых потенциально опасных психоактивных веществ» КоАП РФ. 25 апреля 2024 г. данное постановление оставлено без изменения решением Ленинского районного суда г. Перми.

Впоследствии в отношении М. было возбуждено уголовное дело по п. «д» ч. 2, п. «а» ч. 3 ст. 230 «Склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» и п. «в» ч. 4 ст. 228.1 «Незаконный сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» УК РФ. По версии следствия, обвиняемый предложил П. употребить мефедрон, включенный в Список наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оборот которых в РФ запрещен. При этом М. описывал чувство удовольствия, которое возникнет при потреблении наркотического средства, демонстрируя способ его употребления. Тем самым М. совершил склонение П. к потреблению наркотических средств. Как указало обвинение, М., достоверно зная о том, что на территории РФ оборот наркотических средств запрещен, совершил незаконный сбыт наркотического средства несовершеннолетней П.

Дело рассматривалось Ленинским районным судом г. Перми. Подсудимый свою виновность в совершении преступлений не признал и показал, что с потерпевшей разговоров о наркотиках не вел и что мефедрона у него не было. М. сообщил, что не употреблял наркотические средства, накануне находился в барах и клубах, что-то выпивал, курил кальян, возможно, таким образом наркотик попал в его организм, либо малознакомая девушка могла добавить ему наркотические средства в алкоголь в его квартире. По словам подсудимого, он не удерживал П., а полицейским не сразу открыл дверь, поскольку не был уверен в том, что это действительно сотрудники полиции.

Потерпевшая в судебном заседании пояснила, что в самом начале переписки с М. сообщила ему, что ей 18 лет. По словам П., ей было скучно, а М. написал, что отдыхает и что у него есть наркотики, и предложил употребить их, чем она и заинтересовалась. Девушка показала, что в квартире М. уговаривал ее попробовать наркотик, что она и сделала один раз, отказавшись от дальнейшего употребления, и захотела уехать домой, но М. ее не отпускал. П. считает, что подсудимый именно склонял ее к употреблению наркотического средства, так как уговаривал его употребить и при ней сам употреблял. При этом П. отметила, что сообщила подсудимому о том, что является несовершеннолетней, но он никак на это не реагировал.

Изучив дело, суд отметил: довод защиты о том, что П. употребила алкоголь и наркотические средства непосредственно до встречи с М., опровергается, в частности, показаниями самой П., свидетелей, которые находились с потерпевшей в одной компании накануне встречи с подсудимым, а также показаниями фельдшера наркологического диспансера, исключившего состояние алкогольного опьянения у П. на момент ее медосвидетельствования.

Суд указал, что изложенное в решении 25 апреля 2024 г. по делу об административном правонарушении суждение о том, что со слов П. подсудимый не заставлял ее употреблять наркотическое средство, не противоречит установленным в данном судебном заседании обстоятельствам совершения преступления. В указанном решении суждения о наличии или отсутствии именно «предложения» употребить наркотическое средство, а также демонстрации способа употребления не имеется, а отрицается факт насильственных действий со стороны М., принуждающих П. употребить наркотическое средство.

Суд нашел вину подсудимого М. установленной и квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 230 УК как склонение к потреблению наркотических средств. В приговоре отмечается, что факты возможного употребления наркотиков потерпевшей в период задолго до склонения к их потреблению подсудимым правового значения для разрешения данного уголовного дела не имеют, поскольку преступление, предусмотренное ст. 230 УК, имеет формальный состав и является оконченным с начала совершения действий по возбуждению желания у другого лица потребить наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги. При этом не имеет значения, вызвали действия виновного желание потребить их или нет, употребило склоняемое лицо эти средства или нет, а также впервые употребило это лицо наркотики или ранее имело опыт их потребления.

В то же время суд обратил внимание, что квалифицирующие признаки: «с использованием информационно- телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)» и «совершение преступления в отношении несовершеннолетнего» в судебном заседании не подтверждены достаточной совокупностью доказательств. О наличии данных квалифицирующих признаков свидетельствуют только показания потерпевшей, которые без совокупности доказательств не могут являться единственным основанием для вменения подсудимому квалифицирующих признаков в силу принципа презумпции невиновности, уточнено в приговоре. Суд пояснил: показания одного из свидетелей о том, что со слов П. он узнал, что потерпевшая сообщала подсудимому о своем несовершеннолетнем возрасте, но не знает, в какой момент, и что было сообщение о наркотиках, не доказывают наличие вышеуказанных квалифицирующих признаков, поскольку не содержат точной информации о моменте, когда потерпевшая сообщила подсудимому о своем возрасте и предложении М. употребить наркотическое средство в переписке. Показания подсудимого о том, что в мессенджере он познакомился с потерпевшей и пригласил ее к себе домой, также не содержат информацию о склонении П. в переписке к потреблению наркотических средств.

Также суд подчеркнул, что представленных стороной обвинения доказательств недостаточно для признания М. виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 4 ст. 228.1 УК, поскольку вывод суда об отнесении вещества к числу наркотических средств не может быть сделан исключительно на основании свидетельстких показаний лиц, не обладающих специальными познаниями в этой области (Обзор судебной практики по делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов, утвержденный Президиумом ВС РФ 26 июня 2024 г.). Для установления принадлежности вещества к предмету преступления, предусмотренного ст. 228.1 УК, в том числе для определения вида средства или вещества, его размера, названия, свойств, суд должен располагать соответствующим заключением эксперта или специалиста, которого в материалах настоящего уголовного дела не имеется. Содержащийся в материалах дела акт медосвидетельствования в отношении М. не является соответствующим заключением эксперта или специалиста, поскольку фельдшер наркологического диспансера не привлекался в качестве специалиста в рамках уголовного дела и не проводил исследование вещества, которое употребила П., указано в приговоре.