16 мая Калининский районный суд г. Тюмени вынес постановление, которым при повторном рассмотрении отказал в удовлетворении ходатайства следователя в части наложения ареста на единственное жилье обвиняемого в мошенничестве. Его защитник, адвокат Андрей Подгорный рассказал «АГ» о деле.

По версии следствия, не позднее 7 октября 2024 г. Т. предложил знакомому Щ. похитить у А. денежные средства, пообещав последнему, что возбужденное в отношении него уголовное дело будет передано из РУФСБ России по Тюменской области в следственное подразделение г. Екатеринбурга, где Щ. обеспечит освобождение А. от уголовной ответственности по реабилитирующим основаниям. За это Щ. потребовал у А. 12 млн руб, на что тот согласился.

Не позднее 21 ноября 2024 г. Щ. С с помощью сервиса «Авито» обратился к Н. с просьбой об оказании услуги курьера на территории г. Тюмени. В тот же день около 15:00 Н. получил от адвоката А. – Ч., действовавшего в рамках ОРМ «оперативный эксперимент», денежные средства в сумме 12 млн руб. В результате Н. и в последующем Щ. были задержаны оперативными сотрудниками РУ ФСБ России по Тюменской области.

22 ноября 2024 г. Щ. было предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ. В ходе допроса он признал вину. Далее следователь ходатайствовал о наложении ареста на имущество Щ., указывая, что его причастность по уголовному делу подтверждается собранными в ходе расследования доказательствами.

В ходатайстве отмечалось, что санкция за совершение преступления по ч. 4 ст. 159 УК предусматривает наказание, в том числе штраф в размере до 1 млн руб. или в размере зарплаты или иного дохода осужденного за период до трех лет. Согласно ст. 160.1 УПК, если установлено, что за совершенное преступление предусмотрены наказание в виде штрафа или другие имущественные взыскания, следователь обязан незамедлительно принять меры по установлению имущества подозреваемого, обвиняемого, стоимость которого обеспечивает взыскание штрафа и другие имущественные взыскания, а также принять меры по наложению ареста на такое имущество.

Согласно сведениям, представленным УФНС России по Тюменской области, сумма дохода обвиняемого за 2021 г. составила около 44 млн руб., за 2022 г. – более 49 млн руб., за 2023 г. – более 14 млн руб. Ему принадлежат квартира в Московской области площадью 42,3 кв. м кадастровой стоимостью более 3,1 млн руб. и автомобиль Chevrolet 2008 г. выпуска, средняя рыночная стоимость которого составляет от 420 тыс. до 499 тыс. руб. Данное имущество не относится к имуществу, на которое в соответствии с ГПК не может быть обращено взыскание.

Таким образом, указывал следователь, в целях обеспечения приговора суда в части возможной конфискации имущества, взыскания штрафа и других имущественных взысканий возникла необходимость в наложении ареста на имущество Щ., стоимость которого является соразмерной возможным имущественным взысканиям, в том числе максимально возможного наказания в виде штрафа.

13 января Калининский районный суд г. Тюмени вынес постановление, в котором пришел к выводу, что поскольку Щ. является обвиняемым по уголовному делу, процессуальный порядок наложения ареста на его имущество предусмотрен ч. 1 ст. 115 УПК, т.е. до принятия итогового решения по уголовному делу. Тем самым суд удовлетворил ходатайство следователя, наложив арест на квартиру и автомобиль Щ.

Не согласившись с данным постановлением, Щ. и его защитник обратились с апелляционной жалобой, указав, что при принятии решения суд не учел ряд юридически значимых обстоятельств. Так, санкцией ч. 4 ст. 159 УК РФ такой вид уголовного наказания, как штраф, возможен лишь в качестве дополнительного наказания наряду с обязательным – лишением свободы. По мнению обвиняемого, невозможно утверждать, что при его осуждении будет назначен штраф.

Кроме того, в жалобе отмечалось, что квартира, на которую суд наложил арест, является совместно нажитым имуществом с супругой обвиняемого и является единственным жильем не только для них, но и для их малолетнего сына, в связи с чем на нее невозможно обратить взыскание согласно положениям ч. 4 ст. 115 и ч. 1 ст. 146 ГПК. Также указывалось, что арестованный автомобиль выбыл из обладания Щ. при задержании, соответственно, он не имеет физической возможности им пользоваться и распоряжаться. При этом, с учетом физического износа, уровня коррозийных изменений кузова и состояния двигателя, Щ. выразил несогласие с указанной рыночной стоимостью автомобиля.

Изучив материалы дела, Тюменский областной суд заметил, что при рассмотрении ходатайства следователя и при принятии обжалуемого решения судом в нарушение ст. 7, ч. 4 ст. 115 УПК, ч. 1 ст. 446 ГПК не разрешался вопрос о том, является ли квартира, о наложении ареста на которую в том числе ходатайствует следователь, единственным пригодным для постоянного проживания Щ. помещением. Суд не принял никаких мер, направленных на установление этих значимых для дела обстоятельств.

22 апреля 2025 г. апелляция частично удовлетворила жалобу, отменив постановление Калининского районного суда и вернув дело на новое судебное разбирательство. В его ходе адвокат Андрей Подгорный заметил, что Щ. проживает в арендуемой квартире в г. Тюмени вместе с супругой и малолетним ребенком. При этом он зарегистрирован по месту жительства в другом городе – в квартире матери. А квартира, на которую следователь просит наложить арест, находится в третьем городе и является единственной, на которую Щ. имеет право собственности. Эта квартира была приобретена в период брака, т.е. является совместной собственностью с супругой, у которой иного жилья также нет.

В результате 16 мая суд вынес постановление, которым признал возможным наложить арест на транспортное средство, поскольку оно не относится к имуществу, на которое в соответствии с ГПК не может быть обращено взыскание. Между тем суд отказал в удовлетворении ходатайства в части разрешения наложения ареста на квартиру, поскольку следователь не представил сведений о том, имеется ли у обвиняемого иное пригодное для проживания жилье, тогда как согласно ч. 1 ст. 446 ГПК взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение или его части, если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением.

В комментарии «АГ» адвокат Андрей Подгорный отметил: несмотря на то, что квартира в Московской области является единственной на праве собственности Щ. и приобретена в период брака, прокурор поддержал ходатайство следователя, а суд – удовлетворил его и разрешил наложить арест на квартиру для возможного, но не обязательного дополнительного наказания в виде штрафа по ч. 4 ст. 159 УК. «Содержащийся под стражей Щ. узнал о постановлении суда совершенно случайно и за пределами срока обжалования. Тем не менее через ходатайство о восстановлении пропущенного срока решил его обжаловать. Довод простейший: единственное жилье для троих человек, в том числе малолетнего. В заседании апелляции я не участвовал, но на сайте суда узнал, что постановление отменено и дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Для участия в новом рассмотрении помощник районного судьи уже пригласил нас в заседание», – рассказал адвокат.

Как заметил Андрей Подгорный, авторы действующего УПК стремились к тому, чтобы подобные решения, существенно ограничивающие конституционные права граждан, главным образом, заключение под стражу, принимались на предварительном следствии по уголовным делам не прокурором, как раньше, а судом, чтобы и у защиты было право голоса. «Моим коллегам хорошо известен близкий к 100 процент удовлетворения судами таких ходатайств следователей, несмотря на порой весьма убедительную позицию стороны защиты. При этом по некоторым ходатайствам следователей судебные заседания проводятся в усеченном формате, т.е. без обвиняемого и его защитника. Например, по санкционированию обыска в жилище или наложению ареста на имущество. Соответственно, в таких заседаниях фактически суд должен оценить ходатайство и с позиции защиты. В новом заседании первой инстанции помощница районного прокурора посчитала доводы жалобы стороны защиты убедительными. И с этим также был солидарен районный суд», – заключил адвокат.